- Не стоит убеждать в этом Виту. Ее чувства к Элоизу далеки от расчета и требуют уважения.
- Увы, я не имею возможности обратить её внимание на более достойный объект. В нашем блестящем мире моделей и кутюрье настоящих мужчин днем с огнем не найти. А такие супермены, как ты, предпочитают свободу и навязчивых мулаток.
- Не совсем, Хью. Вита для меня больше, чем женщина - это вдохновение, мечта, радость... Если я говорю о дружбе с ней, то не для того, чтобы подменить этим понятием любовь. У мисс Джордан нет отца, брата, заступника, имеющего крепкие кулаки и острые зубы... Вот такие. - Крис продемонстрировал бойцовскую стойку и белоснежный оскал. Имей это в виду, на всякий случай, Хью. Обещаешь? - Флавин так воодушевился своим заявлением, что даже на мгновение поверил в бескорыстную возвышенность своих чувств.
Брант не без опаски похлопал мягкой ладонью каменную грудь Флавина.
- Заметано. А ведь я тоже лет двадцать назад был не промах. Уложил на лопатки самого Фрикоса... Да, было дело...
- Ты и сейчас молодец, старина, стережешь драгоценный алмаз. Только и мое плечо не отталкивай. Ведь она такая... такая - Крис бросил взгляд на стоящую среди гостей под руку с герцогом Виту и замолк. На душе снова стало погано, братская любовь потонула в волнах вскипевшей ревности.
- Ты хотел сказать беззащитная? Верно, в этом сила моей малышки. Она не просто сокровище, она - нежнейший дар этому сумасшедшему миру. Дар, который каждый настоящий мужчина хочет беречь и защищать. Ты понял, о ком я говорю? Да перестань глазеть на Рисконти! К нему я обратился бы с просьбой в последнюю очередь. Тьфу-тьфу... если бы, конечно, Виталии понадобилась помощь.
Флавин не любил заглядывать в будущее. В этом он был странно суеверен, боясь спугнуть Фортуну воображаемыми удачами. Он запрещал себе думать о финальных рукоплесканиях до тех пор, пока представление не было доведено до конца, ожидая подвоха каждую минуту. Настоящее чувство незримого противника, подло ждущего малейшей ошибки, обостряло азарт мага, но оно мешало Флавину мечтать о человеческом счастье. радужные картинки семейной жизни заслоняла одна - до жути реальная, всплывающая из глубины подсознания - портрет самого Криса в траурной рамке с надписью "Настоящая смерть игрушечного человечка".
К сорока годам Крис мог похвастаться многим. У него была громкая слава, солидный капитал, коллектив единомышленников и богатый арсенал собственных приемов, хранящихся в строгой тайне. Но он не имел человека, которого мог бы назвать близким другом, женщины, достойной титула супруги, и собственного дома, манящего теплом в долгих странствиях. Флигель на территории бывшего аэродрома, похожий, скорее, на строгий офис, чем на жилье, стал домом одного из самых богатых людей в шоу-мире Америки. Крис старался не думать о том, что мог бы жить комфортабельней, спокойней, полнее, оставляя мечты о семейном очаге на потом - на тот остаток лет, когда силы иссякнут и вдохновение покинет остывшую душу.