Иностранцы редко покидали дом, где среди выбеленных стен гуляли вольные сквозняки, а босые ступни с наслаждением шлепали по холодным каменным плитам - ведь песок у моря чуть не плавился от жары. Крутой берег зарос колючим кустарником, а в темно-зеленом листве сада, обжигая взгляд, свесились оранжевые апельсины.
- Мы сошли с ума, - сказал через три дня Николас, глядя в потолок над кроватью, расчерченный темными деревянными балками.
- А мне больше не нужен ум, - приподнявшись на локте, Агнес заглянула в его лицо и снова почувствовала, как обрывается сердце. - Мне нужен ты.
- Я бы предпочел остаться здесь до конца своих дней. Лишь бы только не выпускать тебя из объятий.
- А престол, Николас Кораджич? Если народ вновь позовет своего государя?
- Я давно не думаю об этом, дорогая... Я - бывший король, бывший летчик, бывший отец и муж... Ведь я отрекся от семьи, Агнес. Раз я с тобой - я больше не могу оставаться с ними.
- Не беда, мальчики уже большие, они поймут. А Стефани мы выплатим щедрые отступные
Ник покачал головой: - Я беден, Агнес. Кроме дома под Версдином и преподавательского жалованья у меня ничего нет. Имущество нашего рода конфисковано после войны.
- Но у меня есть все. - Агнес, наконец, поняла, к чему стремилась все эти годы - к этой фразе. К возможности оплатить свое счастье. Ник лишь горько усмехнулся: - Ты ведь понимаешь, что такие слова должен произносить мужчина.
- Но ты талантлив, смел, молод. Ты можешь работать. А если не хочешь мы поселимся вот в таком домике на краю света. Я умею мыть полы и печь лепешки. И ещё - я буду тебе петь!
- Сейчас мне кажется, что я соблазнил пятнадцатилетнюю глупышку. - Ник задумчиво погладил её волосы. - И зачем я помчался в Сплит? Ведь знал, ведь я все уже знал!... С тех пор, как впервые увидел тебя на экране и подумал: "А это та, которую я искал всю жизнь".
- Что же теперь будет с нами? - обвив его, Агнес прижалась к смуглой, поросшей седоватыми завитками, груди.
- Больше всего на свете я боюсь потерять тебя... И себя... Я никогда не был слабым и униженным, Агнес. Я не подчинялся обстоятельствам - я побеждал их. Хотя бы тем, что сумел обеспечить семью, сев за штурвал самолета. Нет работы, унижающего кормильца.
Агнес рассмеялась: - Милый, во время подобных монологов я вижу корону на твоей голове и алую мантию. Но даже такой как сейчас - без единой нитки одежды, ты - самый могущественный, самый желанный мужчина на свете. - Я думала, что не способна любить, - сказала Агнес через некоторое время..
- Ты же не знала, что встретишь меня.