Лэм только и смог, что фыркнуть. Смит нерешительно произнес:
— У мистера Хатауэя есть старый шрам на левой руке. У мистера Харлоу правая рука заклеена пластырем — он говорит, что поранился о колючую проволоку.
Лэм заерзал на стуле и снова повернулся лицом к Смиту.
— Как я уже сказал, любой из них мог убить Луизу Роджерз, отвести ее машину в Бэзинстоук и добраться поездом до Лентона. У нас нет никаких улик ни в их пользу, ни против них. У обоих была возможность и мотивы. Вот все, чем мы располагаем. Забудем на время о пятнице. Перейдем к субботе, девятому января — тому дню, когда Мэри Стоукс прибежала в коттедж священника, перепуганная видом трупа. Думаю, она действительно видела его — где-то возле дома лесника или внутри дома. Она с кем-то встретилась в лесу или наткнулась на убийцу, который прятал труп в подвале. Видимо, вы оба уже поняли, что убийца не был тем мужчиной, с которым она встречалась. Вряд ли этот человек назначил ей свидание, а сам тем временем решил избавиться от трупа. Это первое. Вот и еще одно обстоятельство: кем бы ни был убийца, он знал о существовании подвала. Вы не могли найти его целую неделю, и не нашли бы, если бы не упоминание в старой книге, которую прочла мисс Силвер. Но убийце незачем было ломать голову: он точно знал, что в доме есть под вал. Нам пришлось снимать панель, чтобы обнаружить дверь, а он знал, как она открывается. Все это означает только одно: убийца — местный житель или человек, хорошо знакомый со здешними местами. Им может оказаться как мистер Грант Хатауэй, так и мистер Харлоу. Должно быть, в каждом доме хранится по экземпляру книги священника… — Лэм повернулся к Фрэнку. — Вам что-нибудь известно об этом?
— Кажется, у старого мистера Хатауэя была эта книга. И не только у него.
Лэм кивнул.
— Так я и думал, — он повернулся к Смиту. — А что известно насчет девятого, субботы? Где были эти два джентльмена между половиной шестого и, скажем, половиной седьмого или семью часами?
Смит помедлил.
— Этот вопрос я задавал осторожно, не настаивая. Мистер Хатауэй сказал, что уехал на велосипеде в Дипинг примерно в десять минут пятого. Я спросил, не встретил ли он кого-нибудь на Лейне — спросил невзначай, как вы понимаете, — и он заявил, что обменялся парой слов с миссис Хатауэй, которая как раз гуляла с собаками.
Лэм вскинул брови.
— Со своей женой?
— Да, сэр.
— Странно… Они ведь расстались. Итак, он поговорил с женой и поехал в Дипинг.
— Нет, сэр. Он сказал, что передумал и вернулся домой.
— Хм… тоже странно. А потом снова уехал из дома?
— По его словам — нет. Он выпил чаю, написал несколько писем и занялся счетами у себя в кабинете. Разумеется, этого никто не может подтвердить. Горничная не заходила к нему.