– Стефан.
– Хорошо, позови его, и пойдем.
Цепочкой, в двадцати метрах друг от друга, они направились к реке. В городской обуви по полю идти не очень удобно, но делать было нечего. После картофельного поля они попали на невспаханное жнивье. То тут, то там какая-нибудь птица вылетала из-под их ног, пробегал суслик, проскальзывала ящерица. Спокойная и мирная земля жила своей обычной жизнью, не интересуясь смертью. Они прошли жнивье и приблизились к кукурузному полю. Когда они двинулись вдоль его края, то не успели пройти и нескольких шагов, как Паргов остановился.
– Я что-то нашел, – сказал он неуверенно.
– Что? – спросил Димов.
– Помидор.
– Помидор? Какой помидор?
– Ну, просто помидор.
Паргов вертел его в руках с таким интересом, будто нашел золотой самородок.
– Может, у реки их плантации? – предположил Стефан.
– Нет, они за околицей села. А тут только поля конопли.
– Дай-ка посмотреть на твой помидор, – сказал Димов. Это был самый обыкновенный помидор – небольшой, круглый и розовый, еще не совсем созревший.
– Это рыночный помидор, – уверенно заявил Паргов. – Наши местные помидоры неровные и яркие, как малина. Димов взял помидор в руку.
– Неужели убийца унес сумку с помидорами? – удивленно спросил Димов.
– У наших удивительная логика, – сказал Паргов. – От них можно всего ожидать.
Если даже он тащил на спине швейную машину, я и то не удивлюсь.
– Да будет тебе! – прервал его Димов. – А почему выпал этот единственный помидор? Предположим, что он положил сумку на землю и помидор выкатился. Но почему он остановился? Может, чтобы бросить кол – конопля тут довольно густая.
– Правильно, – обрадовался Паргов. Они снова разбрелись в разные стороны. Не прошли и десяти шагов, как Паргов крикнул:
– Вот фуражка!
– Не трогай ее! – крикнул Димов. – Не трогай за козырек…
Все трое с интересом рассматривали изношенную железнодорожную фуражку. Было ясно, что ее чаще носили в кармане, чем на голове, потому что она была очень измятая, а козырек сломан пополам.
– И зачем ему понадобилось тащить ее сюда, – спросил Паргов, почесывая свой крупный нос, – чтобы затем ее бросить?
– Может, он в ней что-то нес? – предположил Стефан.
– Что можно нести в железнодорожной фуражке? – искоса посмотрел на него Димов. – Разве что окурок…
Внимательно осмотрев подкладку, они обнаружили прореху, в которую можно было что-нибудь засунуть. Паргов старательно прощупал фуражку, но ничего не нашел.
– Если тут что-нибудь и лежало, то эту вещь уже вынули.
– Ну хватит сочинений на свободную тему, – отозвался Димов. – Лучше поищем кол, наверное, он где-нибудь поблизости.