Они молча вышли на улицу и так же молча продолжали путь. Судя по всему, несмотря на чисто женский обморок, она была женщиной необычного типа. Любая другая, по крайней мере, раз двадцать пять спросила бы уже, где и как все случилось. Она же ни о чем не спрашивала, шла молча, твердым шагом, ее лицо было словно заморожено.
Она жила неподалеку. Квартира ее маленькая, но очень чистая. Спартанскую обстановку чуть-чуть смягчало присутствие красивой керамики. «Если это дело ее рук, – подумал Димов, – она явно не без таланта».
– Садитесь, прошу вас! – сказала она. – Извините, но я не могла говорить об этом при посторонних.
– Да, я хорошо вас понимаю! – сказал он искренне.
– Кто же мог сделать это?! – внезапно воскликнула она совсем по-женски. – Он был совершенно безобидным человеком.
– Я должен искренне признаться, что мы в полном неведении, – сказал Димов. – И очень рассчитываем именно на вашу помощь.
– На мою? – с недоумением посмотрела она на него. – Это просто безумие. Скажите мне хотя бы, как это произошло?
Он осторожно изложил факты. Она слушала его не двигаясь, взгляд ее становился все более оцепенелым.
– Господи, как же это! – простонала она и в первый раз заплакала.
Димов деликатно подождал, пока она хотя бы немного успокоится.
– Нет ли у вас каких-либо подозрении, предположений?
– Никаких! – решительно заявила она. Он разочарованно вздохнул.
– Расскажите мне вкратце, каковы были ваши отношения.
– Очень близкие, естественно. Мы могли бы считать друг друга, женихом и невестой, если бы это не было смешно в нашем возрасте.
– Немного подробнее. Когда вы познакомились? Как?
– Два года назад, – сказала она. – Познакомились здесь, совсем случайно.
– В ресторане?
Она ничуть не удивилась.
– Да, в ресторане «Кракра». Я вообще не люблю подобного рода знакомств, но он был так мил. Сказал, что давно меня знает, то есть видел то там, то тут, в местах, где я действительно бывала. Мне даже стало досадно, что я его не замечала, он был красивым мужчиной. Скоро мы стали близки. Еще в первый месяц нашего знакомства он мне сделал предложение, и я в принципе его приняла. Но мы не спешили, ни к чему это было. Наши жизни были такими разными – я хочу сказать, профессии. Трудно было соединить столь различные судьбы. Мы решили – это была его идея – построить дом где-нибудь недалеко от Софии или возле Драгалевцев. И у него и у меня были деньги, так что для нас это не являлось проблемой. Там я могла бы иметь мастерскую, оставила бы работу и всецело отдалась бы своему призванию.
Она снова заплакала, на этот раз, наверное, из-за неосуществленной мечты. Димов заметил, что сочувствует ей значительно больше, чем этого требовали служебные обязанности.