– Но как же быть? – растерялась Юлия Александровна. – Здесь ведь нет никакого транспорта, даже такси…
– Ну, такси не проблема, достаточно свернуть направо, и на параллельной улице мы вмиг поймаем такси, только это неинтересно.
– Что значит «неинтересно»? – нахмурилась Ольга Александровна.
– Сейчас увидишь!
Он вышел на проезжую часть и поднес руку к глазам наподобие козырька.
– А вон и транспорт! – сказал он, смеясь.
Однако никакой машины они не увидели.
Только лошадь, запряженную в пролетку.
– Ты имеешь в виду… – начала Юлия Александровна.
– Именно! В сиесту по набережной ходит только этот транспорт. А чем плохо?
– Да нет, это… мечта! – загорелись глаза у Юлии Александровны.
– Но это, вероятно, очень дорого! – спохватилась Ольга Александровна.
… – Пусть тебя это не волнует! – успокоил ее Андрей Иванович и махнул рукой извозчику.
И вот к ним подкатила белая пролетка на красных колесах, а извозчиком оказалась веселая пожилая женщина. Андрей Иванович что-то быстро спросил у нее по-немецки и достал портмоне. Расплатившись, он помог дамам сесть в пролетку, а мальчишки взобрались сами.
– До скорого! – сказал Андрей Иванович. – В половине пятого я зайду за вами.
И они поехали. Ах, как наслаждалась и веселилась мама! Гошка удивленно смотрел на нее. «Радуется, как девочка», – мелькнуло у него в голове.
– Господи, Оля! – восклицала она. – Подумай, могли мы когда-нибудь раньше даже мечтать о таком! Катить в пролетке по набережной Майорки! И этот цокот копыт, и этот ветер, и море, и пальмы! Боже, как хорошо!
– Ты как маленькая! – снисходительно улыбнулась Ольга Александровна, хотя она и сама испытывала нечто подобное, только стеснялась говорить об этом вслух.
Надо заметить, что и Гошка с Никитой были в полном восторге. Но вдруг пролетка остановилась. С ней поравнялся невесть откуда взявшийся мотороллер. Парнишка, сидевший на нем, что-то сказал извозчице, и та протянула ему какую-то купюру.
– Местный рэкет! – испуганно прошептала Ольга Александровна.
А извозчица обернулась и с нежной улыбкой произнесла:
– Энкель!
– Что? – не понял Гошка.
– Она сказала, что это ее внук! – рассмеялась Юлия Александровна. – Я, кстати, так и подумала.
– А как ты поняла? – спросил Гошка.
– Ну, это просто.
– А вон уже и наша гостиница! – закричал Никита. – «Лас Аренас»!
Когда они спустились вниз, чтобы идти обедать, Гошка очень удивился. Его мама и тетка беседовали о чем-то с женщиной в кружевах, с той самой, над которой потешались утром. Она, правда, и сейчас выглядела довольно дико в зеленом капроновом платье на черном чехле. Даже смотреть на нее было жарко. Она что-то взволнованно говорила сестрам, а у тех были огорченные лица.