– Боже, что за поколение! – сжала пальцами виски тетушка.
Мы еще долго пили чай с конфетами, и когда наконец Лиза отбыла, я без сил повалилась в постель.
Но, вероятно, я слишком много спала в последнее время, и сон не шел. Тетушкины разговоры все-таки взбаламутили меня, и я стала вспоминать свою дурацкую жизнь.
Первый раз я выскочила замуж за Пашку Козелькова, когда мне стукнуло восемнадцать. Все говорили, что мы самая красивая пара в инязе. Он и вправду был хорош. И поначалу мы были влюблены друг в друга как сумасшедшие, но потом я вдруг стала замечать, что он очень подолгу смотрится в зеркало, любуется собой. Совсем как баба. Я никогда в жизни не торчала подолгу у зеркала, и так знала, что красива. А он… И еще он болезненно интересовался тряпками. И был вечно недоволен тем, что я, по его мнению, слишком небрежно одеваюсь. Однажды он сказал, недобро глядя на меня:
– Завтра мы идем на свадьбу, пожалуйста, приведи себя в божеский вид, мне не хотелось бы, чтобы люди сказали, что я женат на лахудре.
– Успокойся, Паша, так никто и никогда не скажет, поскольку с этой минуты ты на мне уже не женат! – И не успел он опомниться, как я собрала свои вещички и вернулась к матери. Она была до смерти рада. Паша ей никогда не нравился.
Наш брак длился всего год. Правда, Паша долго еще таскался за мной, просил прощения, канючил, но ничто уже не могло меня поколебать. Он для меня перестал быть мужчиной. Все кругом считали, что я должна страдать, но я нисколечки не страдала. Наоборот, я с новой силой ощутила радость жизни, которую едва не утратила в этом браке.
После окончания института я почти сразу вляпалась в новый брак. Александр Дмитриевич Козлитин был не чета Козелькову. Старше меня на десять лет, подающий большие надежды доктор технических наук, веселый, жизнерадостный, он умел красиво ухаживать, говорить именно те слова, какие мне хотелось слышать, и я без памяти в него влюбилась. И только Костя сказал мне тогда:
– Сестренка, тебя не настораживает сходство фамилий? Больно уж они однокоренные. Но в тот момент я была слишком влюблена, а в этом состоянии, как правило, я начисто лишаюсь чувства юмора. И на завуалированное предостережение всегда очень деликатного брата попросту не обратила внимания.
Мама и тетушка тоже не были в восторге от нового жениха, хотя теоретически он должен был им понравиться. Из хорошей семьи, интеллигентный, начитанный, веселый… Я недоумевала, чем он их не устраивает. Но когда через полгода его послали работать по контракту в Западную Германию, мне многое стало ясно. Но, разумеется, не сразу. Поначалу я была на седьмом небе – еще бы, в те годы это было огромной удачей – поехать на несколько лет за границу, а в моем случае особенно: мне предоставлялась идеальная возможность попрактиковаться в живом немецком. Поселились мы в крохотном городке Рейнбах, неподалеку от Бонна. И вот тут началось! Уже через месяц я поняла, что абсолютно не знала собственного мужа. Оказалось, что он не то чтобы жаден, но чудовищно расчетлив. Я должна была экономить каждый пфенниг, что было мне глубоко чуждо.