Снова начались командно-штабные учения; ведь перед нами, находился другой участок побережья, мы должны были высаживаться в другом месте. Снова мы катили по нашим коврам из проволочных сетей, на сей раз на голландском берегу и по голландскому песку, опять упражнялись в управлении судами и в стрельбе.
Тем временем наступил сентябрь. Купание ужо не доставляло настоящего удовольствия, во всяком случае уже нельзя было греться на солнце.
Потом командно-штабные игры прекратились, а проволочные сети стали ржаветь.
Фашистское руководство явно отказалось от намерения организовать высадку в Великобритании. Теперь надлежало добиться победы с помощью одних бомбардировок. Началась великая «битва за Англию», последовали налеты бомбардировщиков на незащищенные города, что вызвало ответную акцию англичан. Теперь задача заключалась в том, чтобы «уничтожить полностью», «ковентрировать»{35} Англию. Главной мишенью стал Лондон.
Уже по этому одному мы могли догадаться, что «Морской лев» скончался: когда подготовляется десант, бомбардируют базы военного флота, гавани и береговые укрепления, но отнюдь не расположенную в тылу столицу.
Потом было официально объявлено, что нам, вовсе не обязательно захватывать остров, рискуя без необходимости слишком многим: «люфтваффе» сама сумеет расправиться с Англией. Последний удар нанесут британцам наши подводные лодки, которые вскоре будут пускать ко дну суда большего тоннажа, чем Англия в состоянии дополнительно спустить на воду.
Нам весьма понравилось, что предполагается избежать излишних жертв. Мы, правда, были готовы переплыть канал и сражаться, но перед самым финишем – он снова казался близким – никто не хотел идти на чрезмерный риск. Как нам тогда представлялось, война фактически закончена, и если господа из «люфтваффе» в состоянии сами довести дело до конца, то это нас вполне устраивало.
Уже пошли слухи о расформировании некоторых дивизий. Солдаты, возвращавшиеся из отпуска, разговаривали с людьми, которые действительно были уволены из армии и возобновили работу по своей профессии, впрочем главным образом в военной промышленности. Разумеется, речь шла исключительно о дивизиях с высокими «исходными номерами» – о воинских частях запаса.
В отношении нас, кадрового подразделения, не могло быть и речи о расформировании.
В моей роте, как и в других, должна была вернуться домой примерно треть личного состава. Взамен мы получили пополнение. То были молодые новобранцы, которые в Кольберге с лихорадочным трепетом ждали отправки, боясь, как бы они не прибыли слишком поздно.