Там так и было сказано – «бабы». Или другое место: "О том, в какой мере уверенность в физической силе пробуждает мужество и даже развивает наступательный дух, можно лучше всего судить на опыте армии. Ибо, те проявления бессмертного наступательного духа и воли к нападению, которые были присущи в течение ряда месяцев лета и осени 1914 года стремительно двигавшимся вперед германским армиям, были результатом того неустанного воспитания… "
Несколькими строками ниже можно было прочесть: "Именно немецкий народ должен возродить в себе веру в непобедимость своего народного начала. Ибо то, что когда-то привело армию к победе… "
О какой победе шла речь, не было сказано определенно. Наверное, Гитлер намекал не на первую мировую войну – ведь мы ее проиграли, – а на войну 1870-1871 годов.
Это оскорбляло старого француза. Он перевернул две страницы. Там говорилось: «Молодой человек должен научиться молчать и, если нужно, молча терпеть несправедливость. Если бы немецкому юношеству в народных школах меньше вдалбливали знаний и внушали большее самообладание, то это было бы щедро вознаграждено в годы 1915-1918».
– Не находите ли и вы, мсье, что Гитлер слишком много пишет о нападении, о победе и об исправления ошибок? Мне это не нравится, должен вам сказать. Я нахожу, что это звучит как призыв к реваншу. Вы все-таки убеждены, что никогда больше не будет войны?
Один – ноль в пользу француза: я снова не находил ответа, и меня рассердило, что он проучил меня. Я подумал: «Француз настроен против Гитлера. Он говорил совершенно откровенно, а его соотечественники, безусловно, держатся такого же мнения».
И тут мне пришла в голову одна мысль.
– Сколько французов участвовало в олимпиаде? – спросил я.
– Могу вам, мсье, точно сказать: прибыло сто двадцать семь спортсменов и сто четыре сопровождающих.
– Прекрасно, значит, на олимпиаду явилось более трехсот, а если точно – триста тридцать один француз. Были ли вы, господа, в то время, когда шагала мимо трибун французская команда?
– Да, разумеется. Это был торжественный момент. Тогда исполнялся наш национальный гимн.
– Хорошо, тогда вы, вероятно, видели, как вся французская команда маршировала, приветствуя Гитлера германским приветствием – поднятием правой руки. Верно?
Теперь я припер старика. Счет один – один.
Французы переглянулись и на сей раз не нашлись, что мне ответить. Никто не требовал, чтобы Гитлера приветствовали поднятием руки. Все другие национальные команды, кроме итальянцев, этого не делали. Почему же в таком случае французы так поступили, если они были настроены против Гитлера?