Наша лодка в мае ходила далеко на юг, в район Корейского пролива - там мы встречали наши тральщики, совершавшие переход с Черного моря. Все лето мы плавали, изредка заходя в живописные бухты залива Петра Великого.
Во второй половине августа после долгого плавания в океане прошли в Амурский лиман, поднялись вверх по реке и бросили якорь на рейде Николаевска-на-Амуре.
К нашему удивлению, несмотря на приближающуюся осень, вода в Амуре оказалась теплой. Очень хотелось искупаться в пресной воде, но пугало быстрое течение. Тогда с разрешения командира связали два бросательных конца. Один конец длинной тонкой веревки привязали к носовой пушке, а на втором сделали петлю. Затянув эту петлю вокруг пояса, матрос прыгал с носа лодки, чтобы вынырнуть далеко за кормой. Перебирая руками по веревке, моряк подтягивался к кораблю, вылезал на палубу. Купание всем очень понравилось.
Пользуясь обилием пресной воды, трюмные пополнили ее запасы на корабле. В пятом отсеке во время зарядки аккумуляторной батареи была устроена настоящая баня со стиркой. Для этого работающие дизели накрыли брезентом, а в проходе укрепили душ, в который подавалась вода, подогретая в рубашках дизелей. Правда, баня получилась с ветерком - поток холодного воздуха летел к двигателям, но, помывшись, моряки переходили в шестой отсек, где было жарко. Они отогревались, сушили выстиранную одежду и сразу же надевали ее.
А потом опять просторы Охотского моря. В ста милях от Камчатского полуострова мы дрейфовали (на якорь встать было невозможно из-за больших глубин) восемнадцать суток, обеспечивая учения наших летчиков - поддерживали с ними радиосвязь, сообщали о погоде и состоянии моря.
И тут еще раз убедились, как важно все предусмотреть, отправляясь в длительное плавание. Наш фельдшер Коваленко, разбирая продукты, с ужасом обнаружил, что осталась всего единственная килограммовая пачка столовой соли. Пришлось срочно переходить на огуречный рассол. Неизменный рассольник, которым нас теперь потчевал кок, быстро всем осточертел. Бедный Коваленко не находил себе места от стыда.
Завершив многодневное плавание, "Щ-114" встала на ремонт. А я опять вернулся на свой корабль - подводную лодку "Щ-105", где и прослужил до увольнения в запас.
Все это я вспомнил, прощаясь с флотом после войны. Читатель поймет, как тяжело мне было расставаться с морем. Главное, я понимал, что нужен флоту. Именно сейчас особенно нужен, когда уходят с кораблей ветераны, а на их место идет молодежь, которую надо учить, воспитывать на традициях, как в свое время у нас самих воспитывали любовь к флоту, к родному морю, к берегам его, где до сих пор высятся скромные памятники русским первооткрывателям и воинам.