– Теперь у них сифилис.
– Одному моему приятелю говорил Геринг…
– Одному моему приятелю говорил Геббельс.
– Мне говорил Риббентроп, что армия поддерживает Гитлера у власти, пока ему все достается на дармовщину. Стоит ему где-нибудь наткнуться на сопротивление, и все будет кончено. Военные расстреляют его.
– Либералы повесят его.
– Коммунисты разорвут его на куски.
– Он бы уже погубил себя, если бы не Чемберлен.
– Если бы не Галифакс.
– Если бы не сэр Сэмюель Хоур.
– И Комитет 1922 года.
– Мирные обещания.
– Министерство иностранных дел.
– Нью-йоркские банки.
– Все, что нужно, – это твердая разумная политика.
– Сформулированная Рексом.
– И мною.
– Мы дадим Европе твердую разумную политику. Европа ждет, чтобы Рекс выступил с речью.
– И чтобы я выступил с речью.
– И я. Объединим все миролюбивые народы земли. Германия поднимется, Австрия поднимется. Чехи и словаки не могут не подняться.
– За речь, с которой выступит Рекс, и за речь, с которой выступлю я.
– А как насчет роббера-другого? Виски? Кто хочет толстую сигару, друзья? А вы, парочка, уходите?
– Да, Рекс, – ответила Джулия. – Мы с Чарльзом идем любоваться луной.
Мы закрыли за собою двери на террасу, и голоса заглохли. Лунное сияние лежало на террасе, подобно густому инею, и пение фонтана достигло нашего слуха; каменная балюстрада террасы была как троянские стены, а безмолвный парк лежал внизу, точно лагерь греков, в шатрах которых находилась в ту ночь прекрасная Крессйда.
– Несколько дней, несколько месяцев.
– У нас нет времени.
– У нас есть целая жизнь от восхода луны до захода. А потом тьма.
– И, разумеется, попечение над детьми останется за Селией.
– Разумеется.
– А как насчет Дома священника? Вы ведь едва ли захотите поселиться с Джулией у нас под самым носом. И дети, знаете ли, считают Дом священника своим домом. Робину поселить семью негде, покуда не помрет его дядюшка. А новой мастерской вы ведь, в конце концов, так и не пользовались? Робин только на днях говорил, что там получится замечательный гимнастический зал – хватит места даже для бадминтона.
– Пусть Робин берет Дом священника себе.
– Теперь что касается денег. Селии и Робину, естественно, для себя ничего не нужно, однако имеется еще такая сторона, как обучение детей.
– С этим все будет в порядке. Я поговорю с моими поверенными.
– Ну, по-моему, все, – сказал Мулкастер. – Знаете, видел я в своей жизни разводы, но не помню, чтобы хоть раз все устраивалось так удачно для всех заинтересованных сторон. Всегда, как бы по-дружески люди сначала ни держались, чуть доходит до дела, и выплывают всякие там обиды и счеты. Имейте в виду, я все равно считаю, что последние два года вы иногда обходились с Селией, так сказать, не слишком. Конечно, о родной сестре трудно судить, но, на мой взгляд, она девица что надо, для всякого лакомый кусок – да еще с артистическими интересами, как раз по вашей части. Должен, впрочем, сказать, у вас губа не дура. Я сам всегда был неравнодушен к Джулии. Ну, теперь все обернулось ко всеобщему счастью. Робин уже больше года без ума от Селии. Вы его знаете?