– Мы выполняли свой долг, – объяснили они. – Взяли молодых джентльменов под стражу ради их же собственного блага.
Мулкастер, мрачный с похмелья, завел было сбивчивую речь об ущемлении своих гражданских прав, но Рекс тихо сказал: «Лучше предоставьте все разговоры мне».
У меня была совершенно ясная голова, и я с восхищением наблюдал, как Рекс улаживает наше дело. Он ознакомился с протоколами ареста, приветливо поговорил с задержавшими нас полисменами, едва уловимым намеком приоткрыл вопрос о взятке и сразу же закрыл его, выяснив, что дело уже слишком далеко зашло и слишком многие в него посвящены; он дал подписку, что мы предстанем завтра в десять перед мировым судьей и увел нас с собою. Его автомобиль дожидался у подъезда.
– Отложим все обсуждения до утра. Где вы ночуете? – В Марчерсе, – ответил Себастьян. – Лучше поедем ко мне. Я вас устрою на ночь. И все хлопоты предоставьте мне.
Чувствовалось, что он упивается собственной деловитостью. Наутро впечатление это еще усилилось. Я проснулся со смешанным чувством недоумения и испуга в незнакомой комнате и в первые же сознательные секунды ко мне возвратилась память о минувшем вечере, сначала как о кошмаре, потом как о действительности. Камердинер Рекса распаковывал какой-то чемодан. Заметив, что я пошевелился, он подошел к умывальнику и налил что-то в стакан из бутылки.
– По-моему, я все привез из Марчмейн-хауса, – проговорил он. – А за этим мистер Моттрем специально посылал к «Хеппелю».
Я сделал глоток и почувствовал себя лучше. Человек от «Трампера» дожидался, чтобы побрить нас. За завтраком к нам присоединился Рекс.
– Важно произвести хорошее впечатление в суде, – сказал он нам. – По счастью, на ваших лицах не видно ни малейших следов вчерашнего кутежа.
После завтрака приезжал адвокат, и Рекс кратко описал нам положение дел.
– Сложнее всего с Себастьяном. Ему полагается до шести месяцев тюрьмы за вождение автомобиля в нетрезвом виде. К сожалению, судить будет Григг. Он придерживается довольно суровой точки зрения на такие дела. Сегодня мы будем только добиваться для Себастьяна отсрочки, чтобы подготовить защиту. Вы двое признаете себя виновными, выразите сожаление и заплатите по пяти шиллингов. Я посмотрю, что можно будет сделать с вечерними газетами. «Стар» может оказаться несговорчивой.
Запомните, самое главное – совершенно не допускать упоминаний о «Старой сотне». По счастью, девицы были трезвы и соответчиками не являются, но они записаны как свидетели. Если мы попробуем оспорить показания полиции, их тут же призовут. Этого следует избегать любой ценой, поэтому мы примем, не оспаривая, версию полиции и будем взывать к доброте судьи и просить, чтобы он не губил молодого человека из-за одной юношеской оплошности. Все пройдет как по нотам. Понадобится университетский преподаватель, чтобы дать ему хорошую характеристику. Джулия говорит, у вас есть один ручной по фамилии Самграсс. Как раз что надо. Вы же должны просто рассказать, что приехали из Оксфорда, на этот весьма респектабельный бал, не привыкли к вину, выпили лишнего и на пути домой заехали не помните куда. Позже надо будет утрясти это дело с вашим университетским начальством.