Он взглянул на Аббершоу, тот кивнул, и Кэмпион продолжал:
- В данном случае на прошлой неделе в Лондоне ко мне подошел мужчина и предложил порядочную сумму за то, чтобы я ненавязчиво и естественно оказался в числе приглашенных на эту вечеринку в Блэк Дадли, а потом воспользовался первой же возможностью, чтобы войти в тайный контакт с хозяином замка, полковником. Убедившись, что мы наедине, я должен был назвать ему пароль и получить сверток, который следовало немедленно отвезти в Лондон. Меня также предупредили, что я буду действовать против людей, которые легко пойдут даже на убийство, если заподозрят что-либо неладное. В тот момент я и понятия не имел, кто эти люди. Иначе бы я не согласился ни за какие деньги. Когда я увидел их в первый же вечер за обедом, я едва не свернул все дело и не сбежал обратно в город.
- Почему? Кто они? - резко спросил Аббершоу.
- Господи, а вы как будто и не знаете? - заметил загадочно Кэмпион. - И даже малышка Джордж из Скотленд-Ярда тоже? Ну, в общем, так. Джесс Гидеон, называющий себя адвокатом, действительно довольно умный и опытный человек. А немец - не кто иной, как Эберхард фон Фабер собственной персоной.
Прендерби никак не мог схватить суть происходящего, а Аббершоу, услышав эту фамилию, вздрогнул.
- Человек из преступной группы "Три страны"? - быстро бросил он.
- Не только. Он связан и с "Черным союзом", и с "Чикаго-юнкер", и с "0072".
- Черт побери, - простонал Прендерби, - мне это ни о чем не говорит.
Кэмпион хотел было что-то сказать, но его опередил Аббершоу.
- Это значит, Майкл, - сказал он, - что этот человек контролирует организованные банды мошенников, своеобразный преступный концерн, действующий в Европе и в Америке. У него репутация человека безжалостного и дьявольски умного. Это значит, что мы столкнулись с едва ли не самым опасным и жестоким преступником нашего времени.
После короткой паузы, последовавшей за объяснением Джорджа, Майкл обрел дар речи.
- А что в том таинственном свертке, который они потеряли? - спросил он.
- Может быть, вы ответите нам, Кэмпион? - многозначительно произнес Аббершоу.
Простоватое лицо Альберта Кэмпиона приобрело еще более бессмысленное выражение.
- Я почти ничего не знаю об этом, - ответил он. - Мой клиент не вдавался в подробности, а вскрывать его мне запретили строго-настрого. Но все же кое-что могу сказать - это нечто зашитое под подкладку красного кожаного бумажника. На ощупь мне показалось, что это бумага, возможно, денежные купюры, но я до конца не уверен.
- Как все это произошло, Альберт? - нахмурившись, спросил Аббершоу.