Вернувшись на стройку, Энрике, к своему ужасу, обнаружил, что за несколько дней его отсутствия все, решительно все пошло наперекосяк. Поскольку время поджимало, помимо самого спорткомплекса велось строительство эллинга и причала для яхт, крытого теннисного корта и нескольких мини-кемпингов вдоль разрабатываемого пешего маршрута. Как назло, ни на одном из объектов дела не шли гладко.
- И как только вы умудрились? - устало поинтересовался он у Саймона Норта, своего доверенного помощника.
Тот развел руками. Вид у Норта был такой, точно все эти дни он спал не более двух-трех часов в сутки: щеки ввалились, под глазами пролегли тени, подбородок покрылся щетиной.
- Не могу же я разорваться на несколько частей. Лэм Веллер умудрился сломать ногу, так что некому присмотреть за работами на лесном маршруте. Подрядчики сгрузили весь цемент, предназначенный для эллинга, возле лодочной станции. Мы с ребятами полдня потели, пока все перевезли куда нужно. А потом еще фундамент пополз. Эти песчаные почвы просто бич для строителей!
Энрике кивнул.
- Понимаю. Ты и впрямь не виноват. Это мне не следовало выпускать все из-под контроля.
Однако несмотря на кажущуюся легкость, с которой Энрике воспринял неприятные известия, на сердце у него было тяжело. Ведь неудача означала бы для него не просто необходимость начать все заново, как было бы при иных обстоятельствах. В преддверии рокового срока - тридцатилетия - провал проекта менял всю жизнь Энрике: ему пришлось бы проститься со свободой и вернуться под родительское крыло, а тогда прости-прощай мечта остаться хозяином собственной судьбы.
Утешало, пожалуй, лишь одно: Энрике настолько ушел в решение деловых проблем, что личные временно отступили на второй план.
Когда утомительный день наконец подошел к концу, он был настолько измотан, что мечтал только о горячей ванне и постели. Но предстояло еще одно дело, на сей раз семейного характера. Отец его был все еще во Флориде, рядом с бабушкой, но мать на несколько дней приехала в Чокто - она занималась благотворительностью, а как раз близилась очередная акция по сбору средств.
Объявившись в фамильном особняке на окраине Батлера, Энрике прямиком направился в кабинет матери. Лавиния Валдес, сохранившая поразительно стройную фигуру и юное, не тронутое морщинами лицо, сидела за письменным столом, заваленным бумагами. Увидев сына, она просияла.
- Ты, как всегда, вся в делах, - улыбнулся Энрике. - Не успела приехать и уже за работой.
- Ну, мой милый, - пожала плечами Лавиния, - у нас в семье все трудоголики, просто каждый на свой лад. Иди же, поцелуй свою мамочку.