В отсутствие Ленина постановление подписали народный комиссар юстиции Д.Курский, народный комиссар по внутренним делам Г.Петровский, управляющий делами Совнаркома Вл.Бонч-Бруевич. В этом акте, превращающем террор в государственную политику, поражает размах и социальный цинизм постановления. "Обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью", "большая планомерность" террора, "концентрационные лагеря", "подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям" - эти жуткие фразы не просто отражают аморальность рождавшейся системы, но и исторический приговор ей. Как писал еще в 1924 году Сергей Петрович Мельгунов, "моральный ужас террора, его разлагающее влияние на человеческую психику в конце концов не в отдельных убийствах, и даже не в количестве их, а именно в системе"172. Может быть, был прав Томас Карлейль, писавший, что "цивилизация все еще только внешняя оболочка, сквозь которую проглядывает дикая, дьявольская природа человека. Он все еще остается созданием природы, в котором есть как небесное, так и адское"173. Как во времена
411
Великой Французской революции, когда серп гильотины непрерывно жал скорбную ниву, залпы сотрудников ЧК прореживали народную массу...
Большевистская система была намерена "планомерно" насаждать в обществе атмосферу страха и рабского повиновения властям. Заместитель Председателя ВЧК и Председатель Революционного трибунала Петерс в интервью, данном в ноябре 1918 года, заявил: "До убийства Урицкого в Петрограде не было расстрелов, а после него - слишком много и часто без разбора, тогда как Москва в ответ на покушение на Ленина ответила лишь расстрелом нескольких царских министров". Заметьте: "лишь нескольких министров". Человек, допрашивавший Фани Каплан, знал, что "за покушение на Ленина" были расстреляны сотни людей. Месть возводится в ранг высшей революционной политики. Но тут же в интервью Петерс пригрозил: "Я заявляю, что всякая попытка русской буржуазии еще раз поднять голову встретит такой отпор и такую расправу, перед которой побледнеет все, что понимается под красным террором"174.
Может быть, это самый страшный грех, который лежит на большевиках, война против собственного народа. Могут возразить: террор применялся только по отношению к лицам, уличенным в преступных действиях против властей. Это не так. По инициативе Ленина в 1918 году широко практиковался институт заложничества - бесчеловечная норма репрессий против невинных. Еще за месяц до принятия декрета о красном терроре Ленин рекомендует Цюрупе: "...Проект декрета - в каждой хлебной волости 25-30 заложников из богачей, отвечающих жизнью за сбор и ссыпку всех излишков..."