- Вахтанг зовут, - коротко ответил тот, присаживаясь на землю.
- На, возьми надень, - Владимир протянул ему немецкий мундир с солдата, но гримаса отвращения передернула лицо Вахтанга:
- Это? Нет, никогда...
Они говорили по-русски, и Жерар не понимал. Спросил по-немецки:
- Помнишь, как нас водили на завод? Мы проходили в стороне большое имение... Фольварк или что-то в этом роде, помнишь?
- Ну... помню... - подумав, ответил Владимир.
- Это ведь недалеко... Там и еду достанем... и одежду, и какие-нибудь лекарства...
- Мы его не донесем... Он тяжелый... А у меня ноги дрожат...
- Я донесу, - улыбнулся Жерар. - Боши драпают - значит, в этом имении никого нет... - он нащупал под арестантской курткой Библию, достал ее. - В лагере все его называли ксендзом? Это значит священник?
- Да... по-польски... - ответил Владимир и лег на спину, глядя в чистое небо.
- Священника нельзя бросать, - совсем серьезно ответил Жерар. - Они всю жизнь пекутся о наших душах...
- Священника нельзя, а просто человека - можно, хе! - и Вахтанг покачал головой.
- Ты что, не говоришь по-немецки? - спросил его Жерар.
- Не хочу говорить...-также по-русски ответил Вахтанг.
- Что он сказал? - спросил Жерар Владимира.
- Он сказал, что не желает говорить по-немецки, - усмехнулся Владимир.
- Парле ву франсе? - спросил Жерар. Вахтанг отрицательно покачал головой.
- Эспаньола? Ду ю спик инглиш? - допытывался Жерар. - Латинос?
Вахтанг опять отрицательно покачал головой.
- Видишь, Вахтанг, - повеселел Владимир, - выучил бы хоть один язык, сейчас как бы пригодилось.
- Он пять выучил, - кивнул в сторону Жерара Вахтанг. - Ему пригодилось?
Они негромко рассмеялись, потом Владимир сказал:
- Ничего не поделаешь, Жерар. Он будет говорить по-русски, а я вам буду переводить.
- Я могу говорить по-грузински, - сказал Вахтанг.
- Но я тогда не смогу переводить, - развел руками Владимир и они опять негромко рассмеялись...
К имению они добрались в середине дня. Задыхаясь и обливаясь потом, Жерар нес на себе Даниэля. Тот по-прежнему был без сознания, время от времени стонал:
- Збышек... Мы идем домой, Збышек...
- Давай я понесу, - сказал Владимир, отдавая свой автомат Вахтангу. - Ты сейчас свалишься... - он переложил поляка себе на плечи, сразу согнулся чуть не пополам, тяжело переставляя ноги.
За поворотом дороги выросла каменная ограда имения, чугунные, узорчатые решетки, за которыми - подстриженные газоны, аккуратно посыпанные красным толченым кирпичом дорожки. У гаража стояла черная машина марки "майбах".
Владимир положил Даниэля на землю, вытер потное лицо: