– Да, если бы он был мертв, ты никак не смог бы заработать эти денежки. Платят-то в конечном случае все равно за мастерство.
– Да-да, я понял.
Василий Савельев с детства завидовал удачливым людям, именно завидовал, а не презирал их, и всегда мечтал быть богатым. Но пока это ему не удавалось, хотя хирургом он слыл замечательным, настоящим мастером своего дела, настоящим виртуозом. И сам он уже давным-давно не считал скольких людей спас от неминуемой смерти. Но чтобы вот так, специально убивать своих пациентов – этого он не делал еще никогда. Но, как выяснилось, за убийство платят куда больше, чем за спасение.
Доктор Савельев взял большой хрустальный бокал и вылил себе из бутылки весь коньяк.
– А ты не переживай, Вася, об этом никто не узнает.
Сделай так… Хотя, не мне тебя учить.
– Да, я сделаю. А когда я получу вторую часть?
– Как только, так и сразу. Я сам тебе ее привезу.
– Да, только сам, я никого больше видеть и знать не хочу.
– Обещаю.
– Хорошо, – рука доктора Савельева дрожала, и даже стакан постукивал о зубы.
Жадно – так, как пьют холодную воду во время страшной жажды, – доктор Савельев большими глотками пил коньяк, даже не ощущая его вкуса.
Валентина пришла в зал с подносом, на котором дымились чашечки с густым ароматным кофе. Едва пригубив, Николай Черепанов поднялся и взглянул на часы.
– Уже очень поздно. Извините меня, друзья, но я спешу. Надеюсь, в ближайшие дни к вам заеду. Валентина, за все спасибо, береги мужа, люби его.
– Да я его и так люблю, – сказала женщина, глядя на мгновенно осунувшееся лицо своего супруга. – У тебя все в порядке, Василий?
Вид у тебя какой-то…
– Какой у меня вид? – зло прошептал Савельев.
– Не знаю.., не такой, как всегда.
– Ну, всего доброго, – мужчины пожали друг другу руки.
– До скорой встречи, – Черепанов галантно наклонился и поцеловал пухлую руку Валентины.
– Провожать меня не надо, я сам доберусь.
– А ты что, на машине? – уже почти у самой двери поинтересовался Савельев.
– Конечно, на машине.
– А ты не боишься?
– Чего?
– Выпил все-таки.
– Нет, не боюсь, – небрежно махнул рукой поздний гость, покидая квартиру Василия Савельева.
– Хороший у тебя друг, – сказала Валентина, обращаясь к мужу.
– Сволочь он самая настоящая! Мерзавец!
– Что ты такое говоришь, Василий!
– Я знаю что говорю.
Конверт с долларами лежал в кармане Савельева неподъемным грузом, взять-то взял, а что с ним теперь делать, и представить себе не мог.
– Сволочь, самая настоящая сволочь! Подонок! А ведь раньше был нормальным мужиком.
– Да перестань ты, Василий, наговаривать на своих старых друзей!