Все дома в нем были добротные, из хорошего кирпича.
А многие еще сохраняли на крышах красную черепицу.
Война этого поселка, носившего до сорок пятого года немецкое название, даже не коснулась. Взрывы отгремели рядом с ним, хотя по брусчатке туда и назад, не один раз, лязгая гусеницами, скрежеща и ревя двигателями проносились танки. Но брусчатка, как и поселок, приобретший новое название — Янтарный, выстояли. Он находился в двенадцати километрах от Калининграда. Местные жители, правда, Калининград по старинке называли Кенигсбергом или по-простому Кенигом. Поселок был небольшой — сто сорок пять домов, новых не строили. В поселке имелась остановка. Сел в автобус и минут через двадцать пять окажешься в Калининграде. И ровно за такое время можно было добраться из Калининграда до Янтарного.
С моря дул влажный, пропахший водорослями ветер.
Илья Андреевич повернулся к нему спиной и принялся раскуривать трубку. Он все делал обстоятельно, старательно и вскоре ароматный дым засвидетельствовал — трубка разгорелась как следует.
— Ну вот, теперь можно идти дальше.
Был уже седьмой час. Смеркалось. На деревьях — а все дома поселка утопали в садах — поблескивали созревшие яблоки, и время от времени Налетавший ветер гнал по брусчатке свежесорванные листья с кленов и яблонь.
— Осень, — прочувствованно сказал Илья Андреевич, обращаясь сам к себе.
— Что ты там говоришь? — поинтересовался Витя.
— Я говорю — осень наступила.
— Так она уже, дедушка, целый месяц как наступила. Я считаю, как пойдешь в школу, так и осень.
— Это ты точно говоришь. Только вот комиксы свои бросил бы. Я говорю-говорю твоим матери и отцу, чтобы не возили тебе эти дурацкие книжки. Ты от них оторваться не можешь, лучше бы читал что-нибудь хорошее.
— Что например?
— Ну, «Робинзон Крузо» Дефо.
— Так я его читал уже два раза.
— Ну, тогда Стивенсона.
— И Стивенсона я читал.
Илья Андреевич задумался.
— Что, у вас все в школе комиксы смотрят?
— Да, дед, угадал, все на комиксах завернуты. Особенно мальчишки.
— А девчонки?
— А, девчонки… — мальчишка махнул рукой, — у них свои проблемы.
— Понятно, понятно. Ну ладно, давай я тебя отпущу, — сказал Илья Андреевич, обращаясь к псу.
Тот замер, как вкопанный.
Хозяин отщелкнул карабин, сложил поводок и хлопнул дога по спине.
— Ну, иди вперед. Пойдем к берегу.
— К берегу? — переспросил Витя, понимая, что это довольно-таки далекая прогулка. Но тем не менее, если дед решил, лучше с ним не спорить, все равно сделает по-своему. Придется идти.
Пес не побежал вперед, а неторопливо шел рядом с хозяином. Остановился у столба, сделал свое собачье дело.