Генерал "взять за жабры" чеченца не мог никак. Единственной реальной угрозой для Багирова была бы явка Тихонравова с повинной в Федеральную службу безопасности или в отдел по борьбе с организованной преступностью. Но и в таком случае самому генералу неприятностей светило бы куда больше, чем чеченцу, которого защищали бы лучшие адвокаты и который не жалел бы денег на подкуп суда и следствия. Багиров же мог держать его, Бориса Степановича, голыми руками – стоило лишь чуть-чуть нажать на болевые точки, как сегодня с Иринкой.
Да за дочь или за внучку генерал мог пойти на что угодно, это было ясно как день!
Багиров, похоже, не сомневался, что после сегодняшнего предупреждения Тихонравов зашевелится в два раза быстрее и добудет в конце концов эти проклятые наркотики хоть из-под земли. И самое печальное состояло в том, что чеченец был абсолютно прав. Другого выхода у Бориса Степановича не имелось.
Поэтому Тихонравов не стал сейчас спорить с дочерью, не стал доказывать ей, что он играет не последнюю роль в бизнесе, что он не просто пешка в игре чеченца.
Да и как, с помощью каких аргументов доказывать?
Доказать сейчас что-то он, собственно, мог единственным способом – обеспечить семье Иринки полную безопасность, отвести страшную угрозу, столь реально и неотвратимо нависшую над головами самых близких для него людей.
– Ирина, – наконец поднял голову генерал, – я сейчас еду к Багирову. Знай об этом на всякий случай. Матери ничего пока не говори, хорошо?
– Конечно.
– Ты будешь у нас ночевать?
– А как я, по-твоему, появлюсь перед Павликом в таком виде? Что я ему скажу?
– Хорошо. Жди тогда здесь моего возвращения. Попробую все уладить.
– Каким образом?
– Попрошу отсрочки.
– А если…
– Никаких "если"! – жестко сказал генерал, и в его голосе вновь появились командирские нотки. Видимо, Борис Степанович принял решение и сейчас концентрировал все свои силы на его выполнении. – Отсрочку он мне даст, никуда не денется. А сам я за это время полечу в Таджикистан и найду-таки там этот проклятый морфин.
– Я верю в тебя, папа! – Ирина подошла к отцу и обняла его за шею, спрятав лицо у него на груди. – Ты никогда нас не подводил, значит, и на этот раз защитишь.
– Конечно, доча, а ты сомневалась?
– Нет, ни секунды. Поэтому и приехала к тебе, как только все случилось…
– Вот это правильно, Иришка.
– Я вот только не знаю, что маме сказать, когда она синяки заметит?
– Давай вместе что-нибудь придумаем… Может, на Павлика все свалить?
– Да ты что! – у Ирины даже округлились глаза от ужаса. – Он на такое не способен.