Балалайка была крупной и пышнотелой кобылой баскетбольного роста с умопомрачительными формами — настоящая русская красавица из тех, которых некогда воспевал Некрасов. Коня на скаку остановить ей было раз плюнуть, и в горящую избу войти она бы, пожалуй, не побоялась — было бы зачем. Да что там изба! За шесть лет работы на Тверской и Ленинградке Балалайка насмотрелась такого, что какая-то там горящая изба напугала бы ее, наверное, не больше, чем огонек поднесенной к ее сигарете зажигалки.
Подумав о зажигалке, Балалайка порылась в своей блестящей, под рыбью чешую, сумочке и выудила оттуда длинную тонкую сигарету. Профессионально-жеманным жестом вставив сигарету в уголок густо подмалеванного рта, Валька щелкнула изящной перламутрово-розовой зажигалкой, прикурила, затянулась, тонкой струйкой выпустив из сложенных бантиком губ ментоловый дымок, и небрежно бросила зажигалку обратно в сумочку. Зажигалка брякнула, ударившись о крышку пластмассовой пудреницы, выполненной в форме золотого сердечка. Валька привычным движением перебросила на грудь тяжелую русую косу — предмет ее особой гордости и, если угодно, ее личную торговую марку — и неторопливо двинулась вдоль края проезжей части, профессионально покачивая бедрами, призывно белевшими между лаковыми голенищами оснащенных высоченными шпильками ботфортов и нижним краем коротенькой мини-юбки.
Она шла навстречу транспортному потоку, время от времени голосуя проносившимся мимо машинам, в которых, по ее мнению, могли сидеть потенциальные клиенты. У нее был богатый опыт и отменное чутье на мужиков, и поэтому прокалывалась она гораздо реже, чем большинство ее подруг. Ведь это только домашние курочки, самозабвенно сосущие кровь из своих мужей и по ходу дела присматривающие очередную жертву, могут позволить себе роскошь полагать, будто все мужики одинаковы и что всем им нужно от женщины одного и того же. Черта с два они одинаковы!.. Если бы это было действительно так, профессия Вальки-Балалайки и впрямь была бы одной из самых легких на свете. Но на самом-то деле среди клиентов Балалайки попадались порой совершенно кошмарные типы с такими сексуальными фантазиями, что пару раз она насилу унесла ноги. В последние два-три года таких отмороженных сделалось заметно больше, но и Валька была уже далеко не девочка — поднабравшись опыта, она отличала извращенцев с первого взгляда, с первой же произнесенной фразы и благополучно спроваживала подальше. Особо настойчивых остужал Вадик — сто девяносто девять сантиметров, сто десять килограммов, великолепно развитая мускулатура, пружинный нож в кармане, пистолет под приборной доской автомобиля и зверская рожа трижды контуженного ветерана первой чеченской кампании. Его потрепанный серебристый “БМВ” всегда стоял метрах в пятидесяти от места, где прогуливалась Валька, так что в случае чего ей было за чью спину прятаться.