— Конечно, — подавляя зевок, согласилась Валька. — Математика — царица наук, пехота — царица полей, Клеопатра — царица Египта... Слушай, давай спать, а?
— Не-е-ет, — протянул Алексей. Он поднял руку, в которой была зажата бутылка, и, выставив указательный палец, помахал им перед носом у Балалайки. — Нет, голубушка! Я тебе пятьсот баксов отдал не за то, чтобы ты всю ночь дрыхла.
— Резонно, — со вздохом согласилась Валька, села на кровати, по-турецки подобрав скрещенные ноги, и принялась энергично тереть щеки, чтобы хоть немного проснуться. Из одежды на ней был только нательный крестик на тонкой золотой цепочке да пара-тройка дешевых колечек, но Алексея ее выставленные напоказ прелести в данный момент, похоже, не волновали. Математика его волновала, а вот Валька-Балалайка, самая крутая девка на всей Ленинградке, — нет, не волновала. Ну псих, да и только!
— Математика — царица наук! — повторил Алексей. — И мы должны за нее выпить, потому что ей я обязан всем, что имею!
С этими словами он обвел широким жестом комнату, в которой они находились, как будто это была роскошная спальня пентхауса, выстроенного на крыше высочайшего в мире небоскреба. На самом-то деле это была убогая конура хрущевской постройки — восемнадцать квадратных метров, низкий потолок, кухонька размером с носовой платок, совмещенный санузел чуть поменьше кухни и прихожая, в которой даже коту сложновато было бы нагадить по причине тесноты. Потолок в комнате был весь в черно-желтых потеках, драные обои местами отстали от стен, а окно не мыли, наверное, со дня сдачи дома в эксплуатацию. Паркетный пол рассохся, вздулся и почернел, и каждый шаг по нему сопровождался душераздирающим треском; дверь в кухню отсутствовала, а остальные три двери — входная, дверь в прихожую и та, что вела в санузел, — выглядели так, что лучше бы их тоже не было.
Самым дорогим предметом обстановки в этих хоромах был, пожалуй, компьютер, да и тот просился на свалку. Был он какой-то совсем уж древний: с архаичной клавиатурой, помятым системным блоком, и Балалайка с удивлением разглядела на его передней панели широкую приемную щель для пятидюймовой дискеты со смешным запорным рычажком сбоку. Похожие компьютеры, помнится, стояли у них в школе, в классе информатики, и они уже тогда, более десяти лет назад, перестали быть не только последним, но даже и предпоследним словом техники. Подслеповатый мониторчик в пожелтевшем старом корпусе смешно таращил крохотное, размером в две Валькиных ладошки, бельмо радужного экрана. Еще нелепее выглядел современный, явно недавно купленный, модем, присоединенный к этому электронному динозавру. Телефонного аппарата в квартире не наблюдалось, зато телефонная розетка была, и шнур от модема уходил прямо в нее.