Наркоторговец своим ключом открыл дверь старого парадного подъезда и исчез за ней.
Станчиков подождал. Парень не поднимался по лестнице – сквозь мутное стекло двери читался его силуэт. Наркоторговец сидел на батарее и разгадывал кроссворд, лишь изредка вскидывая голову, чтобы посмотреть на улицу.
«Очередного клиента будет ждет до посинения», – решил Станчиков и, уже особо не таясь, зашагал по тротуару.
Кармен не сразу сумела открыть дверцу машины. Наконец упала на заднее сиденье:
– Водички не найдется?
Коготь не сразу понял, в чем дело.
– Уже и воды жалко!
– Говори более внятно, и к тебе потянутся люди.
Коготь подал бутылку минералки. Девушка поднесла к губам капсулу, но Коготь схватил ее за запястье и сжал руку, на которой лежало пять красных капсул. Он высыпал их себе на ладонь, пересчитал.
– Как договаривались, – с милой улыбкой произнес он, – две – нам, остальные – тебе. Но обманывать старших нехорошо, речь шла об одной.
– Я уже все деньги потратила, могу рассчитаться только натурой.
– Такая натура, как ты, мне и даром не нужна.
– Зря, я многое умею.
– Именно поэтому ты мне неинтересна.
– Едем, – скомандовала Кармен, когда вернулся Станчиков.
Ее абсолютно не интересовало, куда ходил мужчина, следил ли он за ней. У наркоманов память коротка, все мысли Кармен были лишь о том, как бы скорее проглотить еще одну дозу и заторчать на всю катушку.
Пока ехали к клубу, желатиновые капсулы размякли в потной ладони, но все еще держали форму.
– Пойдем, ребята, потанцуем, заторчим, – предложила Кармен.
– Вали, – незлобно сказал ей Коготь, а Станчик несильно толкнул девушку в плечо:
– Иди, погуляй. И если совесть в тебе есть, поделись со Стеллой.
– Стелла «синтетику» не употребляет, она конченая натуралка.
Станчиков захлопнул дверцу, а Кармен картинно нагнулась и прильнула к стеклу губами, оставив на нем размазанный след черной помады.
– Фу ты, гадость какая! – Станчиков брезгливо морщился, отодвигаясь от дверцы. – Небось болезнью какой-нибудь страдает?
– На голову она больная. Руки у нее не исколоты, видишь, не боится короткий рукав носить.
– Все равно гадко. У меня такое чувство, словно меня в грязи изваляли, – признался Станчиков, – руки хочется помыть после этих двух баб. И находятся же идиоты, которые с ними трахаются! Я предпочитаю женщин в возрасте: если баба до сорока дожила и не сдохла и выглядит ничего, значит, следит за собой.
– Когда вмажешь, ни о чем не думаешь, – задумчиво произнес Коготь. – Я однажды с такой страшной шлюхой проснулся! В трезвом виде обходил бы ее за десять метров.