В ванне брюхом кверху плавала дохлая плотва. Как ни странно, хотелось есть, но плотва вызывала отвращение - есть эту рыбу было бы почти каннибализмом. Все равно, что жевать этого старого жида.
От волнения и от неимоверного количества выкуренных сигарет опять начала разламываться голова. Лучшее средство от головной боли - это гильотина, вспомнилось вдруг не к месту. Гильотиной сейчас не пользуются. Интересно, как в наше время расстреливают? Или уже не расстреливают? Не помню, черт...
Неужели все-таки попался? Нет, не может быть. Отпечатков пальцев он там не оставлял, а на машину они, кажется, не обратили внимания. А если обратили? Машину нужно будет непременно забрать, только не сейчас. Сейчас там наверняка полно народу - весь квартал, наверное, перебудили. Было бы, из-за чего... Машину надо забрать утром. Если что - возвращался из гостей, под банкой, естественно, понял, что не доеду, поставил машину и поехал на такси. Таксист может подтвердить.
А у кого был в гостях? Н-да... В баре я был. Какой там бар поблизости? Или на рыбалке. Вон и рыба. Да, выпил. Люблю, знаете ли, на природе выпить. Перебрал, сам не помню, как меня туда занесло... Понимаю, что нельзя, так что ж мне было - в лесу под елкой ночевать? Я, знаете ли, инвалид. Воин, блин, интернационалист. Контуженный и отмороженный. Могу справку показать. А Гершковича вашего я знать не знаю и знать не хочу - есть грех, не люблю я эту породу.
За окнами начинало сереть, и скоро предметы в кухне стали приобретать привычные очертания. К этому времени Виктор почти успокоился: в конце концов, визит ментов в лавку мог быть чистой случайностью, никак не связанной с ним, Виктором Быковым. Но, случайность это или нет, не заметить труп они не могли, так что расслабляться не стоило.
Уже в половине восьмого утра Быков был у магазинчика. Здесь все еще стояли милицейские машины, в которых безмятежно дремали водители - то ли совесть У них была чиста, то ли не было ее вовсе. На крылечке маячил скучающий сержант с автоматом под мышкой. Сержант Виктору не понравился, и он стал с преувеличенным вниманием изучать фонарный столб, облепленный объявлениями, налепленными так густо и многослойно, что его поверхность напоминала шелушащийся древесный ствол - березовый, пожалуй. Виктор уже собрался было для вида оторвать пару бумажек с телефонами, но тут сержант, которого, видимо, окликнули изнутри, встрепенулся, придал своей сонной физиономии деловой служебный вид и скрылся в магазине.
Стараясь не торопиться, Быков пересек улицу и сел за руль своего "москвича". Свернутая в квадрат пленка по-прежнему лежала на сиденье. Мотор, чихнув, завелся, и Виктор, неторопливо отъехав от обочины, медленно прокатился мимо милицейских машин. Водители по-прежнему дремали. Он выехал на улицу с двухсторонним движением и направил "броневик" к дому. По дороге он заехал на заправку, а заодно купил водки и сигарет нанеся тем самым чувствительный удар по своему бюджету - до пенсии оставалась неделя.