- Неважно. Все равно Старков был убит намного позже, и нет никаких доказательств того, что он поехал домой... А кстати, Сергей Дмитриевич, давайте мы вас спросим!
- А? - встрепенулся Сергей Дмитриевич. - Меня? О чем?
- Ну, вы же, наверное, в районе одиннадцати часов были дома?
- Нет, - не подумав, ляпнул он, но тут же поправился. - То есть, да, конечно. Просто в районе одиннадцати.., точнее, даже в начале двенадцатого я выносил мусор, и вот...
Он оборвал фразу, не закончив, и тут же испугался, что сейчас спросят, что, собственно, должно означать это его "вот", но спросили о другом.
- А вы, случайно, не встретили вашего соседа? Если с презентации он поехал прямо домой, то вы вполне могли столкнуться на лестнице.
- Нет, - сказал он, поймал удивленный взгляд жены и понял, что загнал себя в волчью яму собственной глупой болтовней.
- А машина Забродова стояла во дворе? У него старый "лендровер"...
- Знаю. Нет, не стояла.
Теперь Сергей Дмитриевич попер напролом. Он шел ва-банк, зная, что терять уже нечего, и никакая ложь не изменит того факта, что жена все поняла. Одно коротенькое "нет" решило дело, и теперь он мог спокойно громоздить вранье на вранье - жене и так все было ясно, и все теперь зависело только от нее.
- Я вам даже больше скажу, - продолжал он, закусив удила. - Я только что вспомнил. Где-то около часа ночи я вышел на кухню покурить. Окно у нас тут, как видите, во двор... Так вот, "лендровера" на стоянке не было. Я еще, помнится, удивился: где это нашего соседа носит?
Майор значительно посмотрел на Аллу Петровну.
- Вот видите.
- Да, - тихо сказала она, глядя в пол, - вижу.
- Тогда подпишите протокол, - оживился Гранкин, - и я, пожалуй, пойду. Что-то я у вас засиделся.
- А чай? - очень натурально удивился Шинкарев.
- Да какой уж теперь чай... Забродова вашего, между прочим, до сих пор дома нет. Боюсь, подался в бега. Надо искать.
- Удачи вам, - все так же тихо сказала Алла Петровна.
До самого вечера они не сказали друг другу ни слова. Алла Петровна закрылась в спальне, а Шинкарев весь день бродил, как неприкаянный, между гостиной и кухней, куря сигарету за сигаретой и мучительно пытаясь понять, как ему быть и что делать дальше. Несколько раз он подходил к дверям спальни, а один раз даже взялся за ручку, но открыть так и не отважился.
Он чувствовал, что гибнет, но страшнее этого было ощущение, что он теряет жену. Только теперь он понял, как много значила в его жизни Алла Петровна и насколько важной была для него их близость. Неважно, каким словом это называть: любовь, привычка, совпадение взглядов... Единственно важным казалось то, что за все эти годы они ни разу не предали друг друга, и даже тетерь, когда то, что с ним творилось, стало для Аллы Петровны очевидным, она не выдала мужа.