Работником он оказался ценным, а насчет его благонадежности можно было не волноваться. Деньги его интересовали лишь как платежное средство, необходимое для" приобретения различной электронной требухи, сигарет, кофе и - время от времени - продуктов питания. Именно в такой последовательности, и никак иначе. Арбуз был лишен тщеславия, и даже женщины его, кажется, не интересовали. Это был, по мнению полковника Мещерякова, какой-то мутант - существо, возникшее как продукт симбиоза человека и компьютера. Причем, познакомившись с Арбузом поближе, Мещеряков с легким испугом осознал, что не может с уверенностью сказать, кто из двоих в этом симбиозе главнее - человек или машина.
Разговаривать с Арбузом оказалось неожиданно интересно - разумеется, лишь в те нечастые моменты, когда он выбирался из дебрей виртуальной реальности в серый мир повседневности. По правде говоря, Мещеряков был уверен, что Арбуз способен говорить только о компьютерах, изъясняясь при этом на неудобопонятном жаргоне хакеров и программистов. На деле все оказалось иначе. Темы, связанные с компьютером, Арбуз не затрагивал вообще, поскольку давно убедился, что говорить об этом с чайниками наподобие Мещерякова не только бесполезно, но и очень утомительно. К удивлению полковника, оказалось, что Арбуз - ходячая энциклопедия. Он был буквально набит информацией, между делом извлеченной из мировой информационной сети, и слушать его было одно удовольствие - разумеется, когда он имел желание говорить. Когда Арбуз такого желания не имел, обращаться к нему было все равно что затеять светскую беседу с радиатором парового отопления.
В данный момент Арбуз явно не имел желания разговаривать: он был занят, и заданный Мещеряковым вопрос так и остался без ответа. Полковник по-детски протер усталые глаза кулаками и, кривясь от отвращения, сделал еще глоток растворимого кофе. Кофе был очень крепкий, без сахара, черный, как деготь, и по вкусу напоминал отвар каменного угля пополам с синильной кислотой. Он застревал в горле и уже не оказывал стимулирующего воздействия на вегетативную нервную систему - налицо была передозировка, и чем больше этой отравы вливал в себя Мещеряков, тем сильнее его клонило в сон.
- Ага, - сказал вдруг Арбуз, - вот ты где! Ну-ка, ну-ка...
Мещеряков встрепенулся и подался вперед, сильно вытянув шею, чтобы лучше видеть экран. Впрочем, ничего нового на экране он не увидел, а Арбуз снова замолчал и, совсем сгорбившись, принялся еще быстрее барабанить по клавишам, так что их мягкий стук стал напоминать звуки отдаленной жестокой перестрелки. По всей видимости, это и была своего рода перестрелка: похоже, Арбуз наконец вступил в открытую схватку с системой защиты мощного компьютера, в базу данных которого его попросил проникнуть полковник Мещеряков.