– Не в моих привычках торговаться.
– Деньги еще ни у кого лишними не были.
– Лучше вы мне их потом отдадите.
– Не нести же мне их назад в отдел, – усмехнулся генерал.
– А почему бы и нет?
Конверт подрагивал в руке Судакова, а Глеб не спешил избавлять генерала от этого груза.
– Да бери же!
– Я не просил.
– Нет-нет, ты заработал! .
– Уговорили, ваша взяла.
Из того же внутреннего кармана появился лист бумаги, и в пальцах генерала блеснуло золотым колпачком ."вечное перо".
– Красивая у вас ручка.
– Распишись, пожалуйста, вот здесь.
Глеб мельком глянул на бумагу и поставил свою подпись там, куда ткнул пальцем Судаков.
– Ну вот, формальный вопрос решен. Пухлый конверт перекочевал в руки Глеба, а потом исчез в кармане его куртки. Сиверов сунул деньги небрежно – так, словно это были не десять тысяч долларов, а старая, много раз сложенная, читаная-перечитанная газета, которую не выкидывают только потому, что рядом нет урны. Генерала немного покоробило такое неуважительное обращение с деньгами. Но он сдержался, ничего не сказал.
Они еще долго гуляли, разговаривая о жизни, о всяких политических делишках. Генерал высказывал свои предположения о том, что и как сложится в России. Его версии и прогнозы были малоутешительными. Глеб старался не говорить, а больше слушать. Правда, иногда ему приходилось отвечать, когда генерал останавливался, брал Глеба за локоть и заглядывал в глаза:
– Как, ты думаешь, повернется это дело?
Глеб, не отводя взгляда, делился своими соображениями. Судаков кивал, но по его лицу, по лицу прожженного профессионала, было очень тяжело догадаться, согласен он с услышанным ответом или ставит его под сомнение. Разговор как-то до странного легко перескакивал с одного на другое: то вдруг генерал заговаривал о детях, затем – о разоружении, затем – ни с того ни с сего об отравляющих веществах, о ВПК и следом об общественном транспорте.
Глеб догадывался, что генерал ведет с ним какую-то хитрую беседу, словно что-то пытается узнать, а напрямую спросить не может. Глеб остановился и, глядя на носки своих ботинок, задал вопрос в лоб:
– Вас интересует, на чьей стороне буду я?
Генерал кивнул:
– Только вопроса этого я тебе не задавал.
– Знаете, если быть честным, то я скажу так… – Сиверов обломал с куста тонкую засохшую веточку и зажал ее между пальцев.
– Слушаю, – голос генерала был немного уставшим, но в то же время напряженным.
– Это глупый вопрос, а потому и ответ на вето глупый. Я не служу кому-то конкретно. Я стараюсь делать ту работу, которую мне поручают, и делать ее хорошо. И мне в общем-то неважно, кто придет к власти – правые, левые, либералы, коммунисты, демократы. Я служу России – не властям, не государству, не системе.