Исключения делались лишь в том случае, когда посетители клуба заказывали жертву из высокопоставленных кругов – например, дочь какого-нибудь депутата или облеченного немалой властью функционера. От этих предпочитали не оставлять и следа, растворяя в кислотных ваннах. Но такие из ряда вон выходящие заказы случались нечасто.
Свищ сел за руль, завел двигатель и неспешно тронулся с места. Крест принялся негромко насвистывать какой-то веселенький марш – так беззаботно, будто за спинкой его сиденья не было никакого трупа. Свищ даже оглянулся на всякий случай – вот она, девчонка, аккуратно прикрыта брезентом. Выруливая из-под арки на проспект, будто вымерший посреди ночи, он в который раз уже подумал, что не хотел бы иметь Креста среди своих врагов.
– Куда поедем? – полюбопытствовал тот, прекратив вдруг свистеть. – Прикинул, где пассажирку высадим?
Свищ кивнул. Назвал адрес: старый, непрестижный район чуть в стороне от центра столицы.
– Неосвоенная территория, – криво усмехнулся Крест. – Ты их по уровню криминала выбираешь?
Отрицательно покачав головой. Свищ произнес, внимательно глядя на дорогу:
– По количеству зарегистрированных местных наркоманов. Я в Центре здоровья статистику для этого взял, карту города специальную составил, – и, не сдержав прорвавшейся гордости, добавил:
– Все по уму делать надо.
Посмотрев на него, Крест хмыкнул.
– Если по уму, паря, то ты не здесь должен быть, а в институте учиться. Так что не трепись.
И, откинувшись на спинку сиденья, он снова принялся насвистывать. Свищ обиженно промолчал. Следующие десять кварталов никто из них не произнес ни слова.
Улочки становились все уже, все темнее, все грязнее.
Под колесами хрустело бутылочное стекло, шелестели картонки и прочий мусор. Свет фар выхватил из темноты стоящего у стены парня с расстегнутыми штанами, но тот и не подумал прекратить свое занятие.
Оставив «писающего мальчика» метрах в пятисот позади, Свищ повернул машину в низенькую арку, соединявшую два пятиэтажных дома. Стены ее были покрыты граффити, а местами – обычным русским матом.
Выключив фары, он въехал в небольшой дворик с покосившейся беседкой в центре. Вокруг беседки росли несколько деревьев и кустарник, ограничивавший видимость с нескольких сторон.
– Вот туда ее и посадим, – удовлетворенно заключил Крест, посвятив несколько минут внимательному изучению местности. – Луна нынче дохлая, за что ей большое товарищеское спасибо. Давай-ка, Свищ, разворачивайся, да поаккуратнее – так, чтобы поближе к беседке.
Напарник выполнил его указания в точности. Они вышли из машины, стараясь не хлопать дверями. Крест откинул брезент с тела девушки – руки ее были вытянуты и зажаты между бедер.