А если убирать пацана, то надо убирать и папашу.
Папаше туда и дорога, пусть только папочку отдаст. Расследованием своим он, похоже, занимался в порядке художественной самодеятельности: не то выдвинуться захотел, не то продать свою папочку Агапову. Ну и купил бы, с привычным уже раздражением подумал он об Агапове.
Лопатин много не попросил бы, да и жалко все-таки – работал человек…
Он немного успокоился. После того как материалы лопатинского расследования окажутся у него в руках, а сам Лопатин навеки исчезнет с горизонта, не останется ничего, что указывало бы на связь «Борея» со смертью следователя прокуратуры Лопатина и его сына. Правда, эту корову, мадам Лопатину, должны скоро выпустить из тюрьмы, а она видела Василька.., и вообще…
А, семь бед – один ответ, решил Званцев. Если списывать, так уж всех разом. Если бы царь-батюшка в свое время не постеснялся списать Владимира Ильича и некоторых прочих деятелей, жили бы мы сейчас как у Христа за пазухой. Умный человек тем и отличается от дурака, что учится не на своих, а на чужих ошибках. А то, что все это будет сильно смахивать на какую-то резню, нам не привыкать.
И вот еще что, подумал он. Надо обязательно получить на все это санкцию Агапова. Лучше, конечно, в письменном виде, но на крайний случай сгодится и устное распоряжение: уж чего-чего, а записывающей аппаратуры у нас хватает, спасибо тому же Агапову. Он-то рад до смерти, что я у него на службе по уши в дерьме извозился – связал, мол, Званцева по рукам и ногам. А мы ему тогда – пленочку… Да и вообще, такие вещи в хозяйстве не помешают. Я ему не Иргер…
Он допил кофе и потушил сигарету в чашке. Оля этого не любила, и он это знал, но действовал сознательно.
Секретарша успешно справилась с двумя последними заданиями. Он похвалил ее, щедрой рукой отсыпал зелени и считал, что поступил правильно. Теперь же, просто для равновесия, ее следовало слегка ткнуть во что-нибудь ее безупречным носиком, например в остатки кофейной гущи с промокшим вонючим бычком посередке, – просто чтобы не заносилась. Это была его обычная практика, с помощью которой он успешно содержал своих сотрудников в страхе, постоянно давая им понять, что их хорошая работа подразумевается сама собой, точно так же как и то, что он, Андрей Игоревич Званцев, для них не просто начальник, но хозяин, царь и Бог.
Он снова позвонил в приемную и велел Оле забрать чашку. Она пришла тотчас же и, увидев поджидавший ее свинский сюрприз, даже бровью не повела, словно ничего не заметила. Званцев при этом испытал законную гордость маститого укротителя хищных зверей. Ему даже захотелось встать, повернуться к Оле спиной и, широко раскинув руки, воскликнуть: «Алле-гоп!». Впрочем, такая выходка свела бы на нет все результаты его работы – Оля все-таки не была тигром. Она была гораздо, гораздо опаснее.