Не может быть... Но не его ли, Астиага, осанка у этого маленького пастуха? Не его ли огненный взгляд? А как свободно он говорит, как независимо держится!
"...изволь, я здесь!"
Кир замолчал. Астиаг молчал тоже, не в силах справиться с волнением.
Овладев собой, Астиаг увидел, что Артембар стоит здесь со своим сыном и ждет его решения. А он уже забыл о них.
- Артембар,- сказал он,- не беспокойся. Я поступлю так, что ни тебе, ни твоему сыну не будет в чем упрекнуть меня.
Астиаг отпустил Артембара. А Кира велел увести в дальние покой дворца.
Перед Астиагом остался один пастух Митридат, который стоял нонурясь в предчувствии большой беды.
"Не узнает... Не узнает,- старался он убедить себя.- Откуда ему знать? Только зачем же он отослал мальчика к себе в покой?.."
- Сколько лет твоему сыну? - спросил Астиаг.
Этот вопрос заставил задрожать пастуха.
- Десять,- ответил он, стараясь говорить спокойно. Астиаг уставил на него свои огненные глаза.
- Откуда у тебя этот мальчик? Кто передал тебе его?
- Царь, это мой сын! - ответил пастух, делая вид, что даже не понимает, о чем его спрашивают.- Никто мне его не передавал. Моя жена... его мать... Она и сейчас жива, живет вместе с нами!
- Ты поступаешь неблагоразумно, - сказал Астиаг.- Ты вынуждаешь меня, твоего царя, прибегнуть к пыткам.
И тут же позвал стражу и велел взять Митридата.
- Царь, пощади! - закричал несчастный Митридат.- Ведь я сказал тебе правду, за что же хочешь ты казнить меня?!
Но Астиаг словно не видел и не слышал Митридата. Брови его сошлись в одну черную черту и нависли над глазами. А стража уже тащила Митридата из дворца.
В ужасе перед пытками, которые его ожидали, пастух упал на колени перед царем.
- Прости меня, царь, я все расскажу. Только умоляю тебя, прости!
Митридат рассказал царю все, как было. И о том, как Гариаг приказал убить этого мальчика, и о том, как Митридат с женой усыновили и вырастили его...
__ Хорошо. Я прощаю тебя,- сказал Астиаг. И тут же приказал позвать Гарпага. Вельможа спокойно вошел во дворец. Но увидел Митридата и понял, что сейчас ему придется отвечать перед царем за свое ослушание. Однако на умном, непроницаемом лице царедворца не отразилось ни тени его внутреннего смятения. Астиаг, прищурившись, глядел на него.
- Скажи мне, Гарпаг, какою смертью умертвил ты ребенка моей дочери, которого я передал тебе?
Гарпаг мог бы придумать любую историю. Но здесь стоял Митридат, и в его присутствии солгать было невозможно. Тогда Гарпаг решил правдиво признаться во всем.
- Взяв от тебя ребенка, царь, я хотел исполнить твою волю. Но я не смог стать убийцей сына твоей дочери, твоего внука. Поэтому я позвал пастуха и передал ему ребенка. Я сказал, что ты приказываешь погубить его,- я не лгал в этом, потому что такова была твоя воля. Я велел бросить его на дикой горе и сторожить, пока он не умрет. Я угрожал Митридату всяческими наказаниями, если он ослушается. Митридат выполнил мое распоряжение. Я посылал туда вернейших слуг, чтобы они убедились в смерти ребенка. Ребенок был мертв, и я велел похоронить его. Так я поступил, и такой смертью умер ребенок.