По всему было видно, что тренировки кончились. Последнее посещение столовой. Мы в полном снаряжении. Одолевала жара. Хотелось пить. К нашему удивлению, в столовой - лимоны. Мы накинулись на них.
Вскоре прибежал командир танка моего взвода К. Галиев: "Командиры взводов 2-й роты к командиру..." - раздался звучный голос на всю столовую, находившуюся в большой землянке. Появились посыльные других рот батальона. Послышалась команда: "Прекратить торговлю лимонами. Всем вернуться в свои подразделения!".
К незамедлительному и точному исполнению приказаний старших начальников мы все были приучены и весьма ответственно к этому относились. Перед всем строем был отдан приказ на совершение марша в район р. Халхин-Гол. Форма его обычная. Однако в самом начале - "Слушай боевой приказ". И мы поняли, что начинается другая жизнь, а как сложится судьба каждого из нас - покажет будущее.
Слова командира звучали веско и ясно: "С этого момента все мы должны понимать и глубоко сознавать, что мирная учеба закончилась. Предстоят бои, а значит, для каждого из нас началась война. Запомните, помощь товарищу и взаимопомощь на марше и в бою - закон боевого товарищества и братства, залог победы. Уточнения обстановки и задач будут доводиться в ходе марша", закончил командир роты.
Выполняя команду командира батальона майора М. Г. Михайлова, он вынул торчавшие из полевой сумки флажки, одним из них подал сигнал "Внимание!" и тут же скомандовал:
"К машинам!", "По местам!", "Заводи", "Делай, как я!" - и мы немедленно двинулись в путь.
Я еще раз окинул пристальным взглядом нашу обитель. "Копай-город" местами дымился: в землянках еще прохладно, да и пищу каждый себе готовил на плите, нагреваемой углем. Все штатские - рабочие и служащие, члены семей военнослужащих, въезд которых из нашей страны был весьма ограничен, высыпали из своих жилищ и сгрудились около танковых колонн поближе к своим. Кто-то еще прощался, давая какие-то наказы... И вот теперь только взмах высоко поднятых рук извещал: "До свидания, счастливого пути, ждем вас с победой..." Шум танков заглушал их голоса, и, наконец, скрылся за горизонтом и Ундур-Хан.
У каждого из нас были ощущения какой-то тревоги, чувства необычных волнений, беспокойства, воспоминаний детства, родного дома и дорог еще мало прожитой жизни. Всем нам, от бойца до командира взвода, было не более 25 лет. Впрочем, некоторые сверхсрочнослужащие были несколько и постарше. Но уж коль начался марш, все ему: и умения, и силу воли, и всего самого себя.
К 1 июня бригада, совершив 800-километровый марш, была сосредоточена в 20-30 километрах южнее города Тамцак-Булак. Марш отличался высокими скоростями движения, проходил напряженно. Гусеничные ленты с ходовой части были сняты: на колесном ходу танк БТ быстроходнее. Но в первый же день обнаружились недостатки наших машин.