В ожидании гостей я опустилась в позолоченное мягкое белое кресло. Ровно в шесть тридцать появились тетя Фанни, дядя Адам, Джек и Нелл.
— Аннабель, дорогая! — Тетя Фанни говорила очень мягко и с придыханием. — Как мило, что ты пригласила всех нас на ужин. Конечно, я понимаю, что в этом большом доме тебе сейчас одиноко. Пожалуйста, без церемоний приходи к нам. А если хочешь, зови меня. Ты знаешь, как я люблю тебя…
Тетя Фанни продолжала бы тираду еще минут десять, но, к счастью, ее прервал муж:
— Позволь и нам поздороваться с Аннабель; Фанни. — Когда его жена отошла, дядя Адам поцеловал меня. — Как ты себя чувствуешь, дорогая? Спасибо тебе за приглашение.
Я встретила спокойный мудрый взгляд Адама. Ему уже под шестьдесят, его светлые волосы тронула седина, но выражение доброго крупного лица свидетельствует о том, что он доволен жизнью и своим умением преодолевать трудности.
Джералд и Стивен всегда называли Адама дядей, хотя он кузен, а не брат их отца. Последние двадцать лет Адам управлял уэстонским поместьем — сначала при отце Джералда, потом при нем самом. Он и его семья жили в Дауэр-Хаус, на восточном краю уэстонского парка.
Помня его неизменную доброту ко мне, я сердечно улыбнулась ему:
— Всегда рада видеть вас, дядя Адам.
Его девятнадцатилетняя дочь Нелл, невысокая девушка с белокурыми волосами, как у всех Грэндвилов, и с необычными для них чуть раскосыми карими глазами, чем-то напоминает мне эльфа. Мы с ней по-родственному поцеловались.
— Неужели мы будем ужинать без собак? — осмотревшись, пошутил Джек.
Я метнула на него раздраженный взгляд.
— Многих благородных леди сопровождают пажи в ливреях, — заметил Адам. — Аннабель же предпочитает собак.
Все рассмеялись. Заметив в дверях смущенную мисс Стедхэм, я пригласила ее войти. Вся семья дружески приветствовала гувернантку. На ней было серое вечернее платье, отделанное черной каймой. Золотистые волосы она собрала в пучок на затылке, как делала и я, оставаясь ужинать дома.
Вскоре появился Ходжес и объявил, что ужин готов. В столовую меня сопровождал Адам, тетю Фанни — Джек, а замыкали шествие Нелл и мисс Стедхэм. Наконец мы все сели за стол красного дерева.
Сидя здесь впервые после похорон, я то и дело поднимала глаза, словно надеялась увидеть напротив себя Джералда.
Муж всегда блистал в обществе и в семейном кругу, ибо отличался непринужденностью и большим обаянием. Джек не без зависти называл его «дитя солнца». Да, Джералду трудно было не завидовать.
К действительности меня вернул голос Адама:
— Сегодня я говорил с Мэтью Стэнхоупом. Оказывается, отныне ежегодный взнос в охотничий клуб возрастет до тысячи фунтов.