Внутренняя стена галереи была увешана портретами Грэндвилов — нынешних хозяев и их предков.
— Думаете, кто-нибудь захочет взглянуть на семейные портреты? — усомнилась я.
— Обитатели Уэстона интересуются всем, что имеет отношение к Грэндвилам, — ответила Нелл. — Уверена, многие захотят взглянуть на фамильные портреты.
— И прежде всего на твой, дорогая Аннабель, — любезно вставила тетя Фанни. — Не понимаю, почему ты не оставила его в гостиной, где он висел раньше.
Я проследила за взглядом тети Фанни. Лоуренс написал этот портрет вскоре после моего замужества, и Джералд велел повесить его на почетном месте в гостиной. Несколько месяцев назад я велела повесить его в галерее, рядом с портретом мужа, выполненным по окончании им Оксфорда.
— Мне не нравилось постоянно созерцать себя в гостиной, где играют в карты или пьют чай, — ответила я. — Портреты всех Грэндвилов должны висеть в одном месте.
— Зато другим было очень приятно смотреть на тебя, Аннабель, — возразила Нелл, и я вновь уловила странную горечь в ее голосе.
На этот раз, видимо, и тетя Фанни это заметила и испытующе взглянула на дочь.
Нелл подошла к моему портрету и поправила его:
— А ты сообщила Стивену о предстоящем празднике, Аннабель? Ведь он опекун Джайлза, его отсутствие не останется незамеченным.
— Я послала записку в дом дяди Фрэнсиса, но опоздала: он и Стивен уже отправились в Лондон.
— Зачем ты поправляешь портрет? — спросила тетя Фанни. — Он висит совершенно ровно, а вот поворачиваться спиной к людям, с которыми разговариваешь, невежливо.
— Извини, мама. — Нелл посмотрела на меня. — А в Лондон ты не написала?
— Я не знаю, где они остановились.
— Но ведь слугам мистера Патнема это известно?
— Кажется, они остановились в доме одного из друзей.
Увидев на лужайке белку, собаки стали проситься наружу. Нелл открыла стеклянную дверь, и спаниели убежали.
— А ты не узнала адреса этого друга? — спросила она с явным нетерпением.
— По-моему, мне незачем посылать в Лондон слуг с заданием разыскать Стивена. Он знает, когда родился Джайлз, и если предпочтет провести этот день в Лондоне, значит, так тому и быть.
Воцарилась тишина. Я удивленно посмотрела на тетю Фанни, которая обычно не умолкала.
Она разглядывала узоры на ковре, чтобы не встречаться со мной глазами.
Я повернулась к Нелл. Та наблюдала за спаниелями, носившимися по лужайке.
— В чем дело? — резко спросила я.
— О Господи! — пробормотала тетя Фанни.
— Стивену наверняка сообщили о рождении племянника. Он, несомненно, запомнил тот день, когда перестал быть прямым наследником Джералда.