— Да, ужасно, — кивнула Чарити. — Хорошо, что у него есть друзья, которым он может доверять.
— Это верно, — сказала хозяйка, выходя из комнаты. Вскоре Чарити съела суп и тотчас же почувствовала, что ее начала одолевать дремота.
Вскоре вернулся Август. Приблизившись к очагу, он спросил:
— Ну как, согрелась?
— Да, почти, — пробормотала Чарити сонным голосом.
— Вот и хорошо. Снег прекратился, но он сделал свое дело. Не думаю, что кто-нибудь пустится за нами в погоню в такую погоду.
Чарити вопросительно взглянула на мужа:
— А лошади? Как они?
— С ними все в порядке. Их отвели в амбар, насухо вытерли, и теперь они с жадностью поедают сено.
Август взял стул и тоже сел у огня. Наклонившись, он стащил с себя охотничьи сапоги. Его волосы уже начали высыхать на концах, и в отблесках пламени они казались золотыми.
— А ты поел супа? — спросила Чарити.
— Да, поел. — Принц вытянул ноги поближе к огню.
— Где Гарри… и все остальные?
Август пошевелил пальцами ног и с облегчением вздохнул:
— Они остановились у Натали и Карла.
Чарити окинула взглядом хижину:
— А чей же это дом?
— Он принадлежал Натали и Карлу, но после войны они построили более просторное жилище. Теперь здесь дом для гостей.
— Это тот самый дом, в котором ты жил во время войны? — допытывалась Чарити.
— Да, тот самый.
Чарити снова оглядела комнату. Здесь были лишь кровать и грубо сколоченные стулья со столом. На дощатом полу лежал тряпичный коврик, а в единственное окошко свет почти не проникал.
— Какая роскошь, — с улыбкой пробормотала Чарити.
И оба рассмеялись.
Какое-то время они сидели, молча глядя в огонь. Наконец Чарити спросила:
— Что же ты собираешься теперь делать?
Принц пожал плечами:
— Отправлюсь спать, наверное.
Август прекрасно понял, что жена имела в виду, но она позволила ему уклониться от прямого ответа.
— Слава Богу, — сказала она. — Я совершенно без сил.
Чарити встала и направилась к кровати. Сунув руку под покрывало, она со вздохом проговорила:
— Простыни ужасно холодные. Принц зевнул и тоже поднялся.
— Мы согреем друг друга, дорогая. — Август стал раздеваться. — Но я бы посоветовал тебе не снимать чулок.
Принц подошел к кровати, откинул покрывало и, подхватив Чарити, уложил ее на постель. Затем обошел кровать с другой стороны, лег и, повернувшись к жене, заключил ее в объятия. Она тихонько вздохнула и положила голову ему на плечо.
Он повернул голову и прошептал ей на ухо;
— Прости меня, Чарити. Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через все эти муки.
Его голос был необыкновенно нежным. Она чувствовала бы себя самой счастливой женщиной на свете, если бы эта забота была направлена на нее. Закрыв глаза, Чарити подумала: «Я, должно быть, ужасная эгоистка, если ревную мужа к моему собственному ребенку».