— Всего хорошего! — вторила ему Сара. И фаэтон покатил дальше.
— А я видела, что вы нарочно дернули вожжи, — сказала Сара.
Он расхохотался.
— Как долго вы собираетесь пробыть в Чевиоте?
— По меньшей мере несколько месяцев. — Он обернулся и взглянул на нее. — А потом я повезу вас в Париж.
Ее лицо, оживленное счастливой улыбкой, показалось ему по-настоящему прекрасным.
Недавние страхи развеялись, и Сара подумала, что все-таки сделала правильный выбор. Герцог пустил лошадей легкой рысью, и девушка с наслаждением подставила лицо ласковому весеннему ветру.
— В Нортумберленде я наверняка найду подходящую натуру, — сказала она.
— Вы можете начать с самого замка, — подсказал герцог. — А еще там очень красивое море, и развалины Римской стены, и чудесные луга. В мае они будут сплошь покрыты полевыми цветами.
— Вот и прекрасно, — с удовлетворением заключила Сара.
— Герцог! — снова раздался чей-то кокетливый возглас. Энтони, заговорщически улыбаясь своей спутнице, придержал лошадей.
И Сара почувствовала себя вполне счастливой.
Леди Линфорд огорошила деда Сары неожиданным для того известием: формально герцог Чевиот еще соблюдает траур по своему отцу, а посему свадьбу придется обставить как можно скромнее.
Для мистера Паттерсона это был тяжелый удар, ведь он уже давно тешил себя мыслью о роскошной церемонии, на которую герцог явится в короне и при всех регалиях, а зрителями будет вся лондонская знать.
Эта свадьба прогремела бы на весь город!
Но увы, его мечте не суждено было воплотиться в жизнь. Леди Линфорд в присущей ей безапелляционной манере поставила мистера Паттерсона в известность, что уважение к памяти предков — одно из непререкаемых правил хорошего тона. А с такими вещами шутить не принято.
— Слишком шумная церемония сразу выставит бедную Сару в невыгодном свете, мистер Паттерсон, — пояснила достойная дама. — А ведь мы не станем подвергать опасности ее признание в обществе!
Волей-неволей вынужденный смириться с такими причудами высшей знати, мистер Паттерсон предложил отсрочить церемонию с тем, чтобы дождаться конца траура.
Но тогда сам герцог дал ему понять, что долговые обязательства не терпят ни малейшей отсрочки.
А когда в разговор вмешалась Сара и с чувством заявила, что вовсе не хочет поднимать слишком большой шум вокруг своей особы, мистер Паттерсон понял, что его обложили со всех сторон, и нехотя сдался.
Однако ему, подобно разъяренному быку, непременно требовалось излить куда-то избыток упрямства и энергии, что он и сделал, когда дело дошло до составления брачного контракта.