Лошадь рванула. Сашка бросил свою березовую палку, налег на рассоху, да так сильно, что казалось, он сам толкал соху вперед и разворачивал всю землю, а не лошадь ее тянула.
Сашка ходил по полю, кричал. Лошадь пошла бодрей. Казалось, китаец не обращал внимания на подъехавших гостей.
"Как он страшно кричит", - думал Васька, слыша его отчаянные, то низкие, то тонкие возгласы.
Если Васька устрашился этого зрелища, то дед, напротив, почувствовал к Сашке расположение.
Коняга опять встала. Китаец подошел к старику.
- Ты что же так коня бьешь? - спросил дед.
- Его ничего! - ответил Сашка.
Дед вспомнил разные рассказы, какая жизнь в Китае.
Неподалеку был шалаш, горел костер, варилось что-то.
- А ты землянку себе делаешь?
- Делаю! Будет дом!
- Ты тут целую усадьбу себе сладишь! - сказал дед. - Ты приезжай, я тебе дам кнут. Неужто у вас бьют лошадей палками?
Сашка повел гостей в шалаш.
- Зимой Федька женился? - спросил он.
- Да.
- Шибко хорошо! - улыбнулся китаец.
- Вот и тебе жениться надо! - молвил дед.
Китаец принес чашки. Угостил рисом, дал чаю. После обеда поговорили немного, потом Сашка пошел работать.
- У-э! - орал он и быстро шагал по пашне за лошадью, которая, несмотря на свой заморенный вид, тащила соху.
- Со страху потащишь! - молвил дед Кондрат.
Старик помолчал угрюмо.
Отдохнули немного, и, чтобы не сидеть без дела, Васька, взявши лопату, спросил:
- Можно мне?
Он с удовольствием покопал яму для землянки.
Дед невольно рассмотрел имущество китайца. Ватные штаны, в которых Сашка приходил однажды, сушились на палке, в шалаше - нож, шкура лисы, добытая, верно, еще зимой, черная короткая шкура сохатого и ватное одеяло, ватная куртка, котомка, чашки, связка лука...
Сашка поработал, поставил коня под дым костра и сам пришел, присел с дедом, достал трубку с медной чашечкой и закурил.
- Где ты коня купил? Гао дал?
- Купила!
- Это верно! Ну как у тебя с Гао?
- Хорошо!
- Ты что, его не любишь?
- Не знаю.
- Нет, уж нет... Заметно, заметно, не любишь, хоть и свои. Так ты у русских купил?
- У русских! В Тамбовке!
- Когда покупал, хороший был конь?
- Хороший!
- А теперь худой?
- Сразу как привел его, стал худой!
"Обманули тебя, верно, - подумал дед, - пьяного коня продали. Вот будешь знать русских барышников".
- Ты у кого купил?
- У Овчинникова.
Руки у Сашки дрожат, худая открытая шея мокра, на дабовой куртке черные потеки пота. На нем рыжая кожаная обувь до колен, вся избитая добела о корни и изношенная, но еще целая. Сашка темный, руки коричневые. Он сам как живой кусок земли.