Стаднюк аккуратно складывает газету, завертывает ее в носовой платок и прячет в нагрудный карман гимнастерки.
- Вы понимаете, товарищи, что началась не обычная, а народная война против фашизма. И в ней мы не будем одиноки. Нас поддержат все честные люди мира...
Негромкий голос Стаднюка потонул в возбужденных возгласах красноармейцев и сержантов. Яростно потрясая над головой жилистыми руками, черными от въевшегося в поры антрацита, командир расчета Василь Сероштан, озорно сверкая белыми зубами, кричит:
- А не желают ли фашистские "лыцари" попариться в кровавой бане? Мы устроим им свинцовую баню! Так, хлопцы?!
- Так, Василь, так! - подтверждают товарищи.
- Не видать фашистам победы як своих ушей! - вновь слышится прокуренный баритон Федора Браженко. - Только бы до них, сучьих детин, добраться! - грозит он кулаком воображаемым фашистам.
- Товарищи! - Утробный бас парторга Лысова привлек общее внимание. В теплушке наступила тишина. Этот среднего роста степенный забойщик пользуется непререкаемым авторитетом у минометчиков, многие из них знают его по совместной работе в шахте. - Дорогие товарищи! - повторяет Лысов, распрямляя слегка сутулые плечи. Заметный шрам, рассекающий правую щеку, делает неулыбчивое лицо парторга суровым. Лишь спокойный взгляд больших серых глаз смягчает его. - Выслушав обращение товарища Сталина поклянемся бить треклятих фашистов до последнего вздоха! - говорит парторг медленно, словно мысленно взвешивает каждое слово. - Будем бить их по-нашему, по-шахтерски, кайло им в горло! Покажем где раки зимуют! - Лысов угрожающе взмахнул кулаком, шрам на щеке побагровел, а в ответ со всех сторон послышались страстные возгласы:
- Клянемся!
- Будем бить проклятых!
- Клянемся!
- Клянемся!
В теплушке еще долго продолжается взволнованный разговор. Выступление Председателя Государственного Комитета обороны явилось в те трудные дни поистине лучом света, которым Центральный Комитет нашей ленинской партии осветил путь к победе над смертельным врагом. Меня особенно поразило, что партия в тяжелые для нашей Родины дни провозгласила лозунг об оказании помощи "всем народам Европы, стонущим под игом германского фашизма". Это убедительнее всего свидетельствовало об уверенности руководителей нашей Коммунистической партии и Советского правительства в победе над фашистскими агрессорами.
Началась третья неделя войны. Наш эшелон миновал какой-то крупный город, растворившийся в вечерней мгле. Не светилось ни одного огонька. Уже на выезде из города кто-то крикнул стрелочнику, встречавшему состав у переезда: