К шести часам вечера уцелевшие четыре танка и остатки пехоты были выбиты с наших позиций.
Мы собрали останки погибших товарищей, чтобы с воинскими почестями предать их земле. Ровным рядом уложили их на разостланных шинелях у края братской могилы. Окидывая прощальным взглядом погибших, я особо пристально вглядываюсь в лица лейтенанта Степанова и сержантов Мишина, Лунина и Плитняжа. И тревожная мысль сжала сердце: "Как короток наш боевой путь, братцы! Ведь у края могилы мог оказаться сегодня и я".
Лейтенант Воронов поднимает худенькое тело Степанова, бережно опускает его в яму рядом с другими погибшими, закрывает лицо друга носовым платком и, сняв каску, горестно шепчет:
- Прощай, Паша!
Звучит троекратный боевой салют. Прощаясь с товарищами, кидаем горсти сыпучей земли. На глазах у многих слезы.
На свои огневые позиции возвратились семнадцать минометчиков. Нас встречает печальный Охрименко. Из командиров взводов уцелел лишь Воронов. Даже этот закаленный спортсмен выглядит измученным: его красивое смуглое лицо осунулось, прямой нос заострился, а живые карие глаза окаймлены темными кругами. Жалко смотреть и на моего отважного ординарца. Видимо, давала о себе знать царапина на спине, разъедаемая соленым потом. Добряк старшина помогает ему снять разорванные гимнастерку и нательную рубаху.
- Ну и зацепило тебя, друже! - удивленно ахает он. - Така широка червоно-блакитна полоса на спине! - Узнав, что Стогов побывал под фашистским танком, замечает: - Слава богу, Михайло, ты счастливо отделался. Як тебя гусеницей не придавило?! Петренко, Петренко! Иде ты заховался?
Охрименко посылает Сусика разыскать Петренко, а сам достает из кожаной сумки, с которой никогда не расстается, нитки и иголку и начинает старательно зашивать дыру в гимнастерке. Закончив работу, сильными толстыми пальцами проверяет прочность шва и тщательно счищает с гимнастерки проступившую на ней соль, шутливо приговаривая:
- Ого, сколько соли, едят ее мухи! Можно суп для всей нашей роты посолить.
- А вы, Николай Федорович, соберите ее со всех гимнастерок и сдайте на пополнение запасов взвода снабжения.
- Есть, товарищ комроты, - шутливо вытягивается Охрименко, - соберем и сдадим. Но лучше зарядить солью пушку и лупануть ею по голым фашистским зад...
Как всегда неторопливо, входит степенный Петренко. Увидев его, Охрименко показывает на спину Стогова:
- Дивись, Сидор, яка штука на спине у Михаилы. Смажь ее чем-нибудь. А може, у тоби спирт е? - Старшина с тайной надеждой вглядывается в лицо санинструктора.