- Праведны твои слова, Иванка. Боярские повадки народу ведомы. Кабы князя Шуйского да Мамона на казачий круг вытащить. Там ворам, душегубам и изменщикам особый суд. К пушке привяжут да фитиль приложат - бах - и нет раба божьего. В Диком поле завсегда без топора и плахи обходились...
Возле бани послышались шаги. Пахом поспешно сунул ларец под лавку. Из предбанника просунул густую бороду в дверь Исай.
- Чего впотьмах сидите? Подь во двор, Иванка, дело есть, - сказал и снова зашагал к избе.
- Отцу о грамотках умолчим. Непошто ему в подметные письма встревать. Не до того ему нынче. А ларец припрячь. Мыслю, он еще нам сгодится, высказал Болотников и вышел из мыленки.
Глава 23
КАРПУШКА
По липкой, разбухшей от дождей дороге брел мужичонка с холщовым мешком за плечами. Когда подвода с Болотниковым и Афоней Шмотком поравнялась с прохожим, он сошел на межу, снял дырявый войлочный колпак и молча поклонился.
Иванка натянул поводья, остановил лошадь и пожалел путника.
- Садись на телегу, друже.
- Благодарствую, милостивец. Притомился я малость.
Мужичонка - худ, тщедушен, жидкая сивая бороденка клином, лицо постное, скорбное. На нем заплатанный армячишко, потертые пеньковые порты и лапти размочаленные.
Афоня - в заплатанной рубахе под синим кушаком - подвинулся, вгляделся в прохожего и сразу же взял его в оборот:
- Не ведаю тебя. Откуда путь держишь? С Андреева погоста што ли?
- Поместные мы. Дворянина Митрия Капусты. Из Подушкина бреду к мельнику Евстигнею. Меня же Карпушкой кличут.
Афоня присвистнул, крутнул головой.
- Далеконько зашел. А свой-то мельник што?
- С него Митрий недоимки батогами выколачивает.
- За что же его, голубу?
- Деревенька у нас бедная, а Капуста вконец поборами задавил. Петруха-то господину хлебушек задолжал. Да откель его взять-то? У мельника самого двенадцать ртов.
Афоня завздыхал, языком зачмокал, а Болотников спросил:
- Как с севом управились?
- Худо, милостивец. Хлебушек еще до пасхи приели. Митрий Флегонтыч шумит, бранится, мужиков батогами бьет. А кой прок. Нет у крестьян жита. Запустела пашня, почитай, и не сеяли. Мужики разбредаются, ребятенки мрут. Вконец обнищала деревенька, - горестно промолвил Карпушка.
- А пошто к мельнику нашему?
Мужичонка покосился на страдников, мешок к себе придвинул.
- Чего жмешься? Чать, не золото в мешке-то, - ухмыльнулся Афоня.
- Шубейку из овчины мельнику несу, православные, - признался Карпушка. - Ребятенки есть просят. Святая троица на носу. Норовил в деревеньке продать. Не берут мужики, за душой ни полушки. Может, пудика три отвалят на мельнице-то вашей.