- В двух колодах пчелы злы, гудят день и ночь, на взяток не летят. Боюсь - снимется рой. Попробуй поймай их, стар стал, - бурчал бортник, растягивая на пальцах сеть - волосянку.
Федька долго молчал, думая, как приступить к разговору и провернуть нелегкое дельце, из-за которого он и явился.
- Прижилась ли Василиса на заимке? - наконец спросил Берсень.
- Все слава богу. Девка справная, работящая. В стряпне и рукоделии мастерица. Одно плохо - тяжко ей покуда, по родителям покойным ночами плачет. Отец у нее еще в рождество помер.
- Много горя на Руси, - вздохнул Берсень. - Одначе все минется. Девичьи слезы - что роса на всходе солнца.
- Так-то оно так, Федор. Другого боюсь. Был тут у меня на днях княжий человек. Лицом черен, а душа, чую, и того хуже. Все о Василисе да о беглых мужиках пытал. Мнится мне - вернется сюда Мамон.
- О мужиках, сказываешь, выспрашивал? - встрепенулся Федька.
- О мужиках, родимый. В вотчине сев зачался, а ниву поднимать некому. Бежит пахарь с княжьей земли. Много ли у тебя нашего брата собралось?
- Почитай, более трех десятков будет.
- С каких сел да погостов мужики?
- Отовсюду есть. А более всего из дворянских поместий в лесах укрываются. Много теперь их бродит. Одни на Дон пробиваются, другие добрых бояр ищут. А мы вот подле своих родных сел крутимся. Живем артелью, избу в лесу срубили.
- Кормитесь чем?
- Живем - не мотаем, а пустых щей не хлебаем: хоть сверчок в горшок, а все с наваром бываем, - отшутился Федька, а затем уже серьезно добавил: Худо кормимся, отец. По-разному еду добываем. Лед сошел - рыбу в бочагах да озерцах ловили. На днях сохатого забили. Да кой прок. Един день мясо жуем, а на другой - сызнова в брюхе яма.
- Отчего так?
- Теплынь в лесу. Мясо гниет. С тухлой снеди в живот черт вселяется. Мрут мужики с экого харча.
Матвей снял роевню с колен, покачал головой.
- Ну и дурни. Токмо зря зверя бьете.
- Так ведь брюхо не лукошко: под лавку не сунешь.
Берсень поднял на старика голову, а бортник тронул его за плечо, хитровато засмеялся и предложил:
- Хочешь, паря, иного мяса спробовать? Более года уже храню, а все свежец.
- Поди, врешь, старик, - недоверчиво протянул Федька.
- Ступай за мной, своими очами увидишь.
За двором, в саженях пяти от бани, стоит вековое могучее дерево с пышнозеленой развесистой кроной.
- Зришь ли дупло?
Берсень обошел кругом дерева, обшарил глазами весь ствол, но дупла не приметил.
- А вот оно где, родимый, - бортник пал на колени, раздвинул бурьян и вытащил тугой пучок высохших ветвей из обозначившегося отверстия.