– Вы что, сдаетесь?
Избранный повернулся и смерил Старма уничтожающим взглядом.
– Да, – процедил он сквозь зубы. – Есть возражения?
– Еще бы! Великий народ мзархов…
Хотя эти слова не были формальным вызовом, хотя можно было рассчитывать, что пыл Старма остынет, пока он будет сокрушать защитную броню, грудь Избранного заныла в предчувствии удара. Подобравшись, он встал в боевую позицию, но его противник опомнился – видимо, ему никогда не приходилось драться в состоянии невесомости – и бросился вон из контрольного отсека.
«Ну и ладно, – подумал Избранный, – хотя бы не будет мозолить глаза на обратном пути».
Разумеется, дома ему никогда больше не стать Избранным. Вот тогда Старм и отыграется.
Но это не имеет уже никакого значения. Избранный знал, что его жизнь кончена.
На следующий день, когда солнце шло к закату, наблюдатели, оставленные у подножия Олимпа, доложили Мередиту, что начались перепады гравитации. А когда последние солнечные лучи разлились по мертвой глади океана, конус вулкана выплюнул новый кабель.
– Первый раз – на восходе солнца, сейчас – на закате, – комментировал Хафнер принесенное Эндрюсом донесение. – Должно быть, на этот раз кабель находится более или менее близко от орбиты Астры. Ускорение было другое.
Мередит кивнул и усмехнулся:
– Это замечательно. Но дело-то не в ускорении… Каков сам механизм, вот в чем вопрос.
Хафнер криво улыбнулся в ответ:
– Да, нельзя сказать, что мы обнаружили на Олимпе что-то примечательное.
– Вход еще не обнаружили?
– Нет. Кратер каким-то образом раскрывается, чтобы выбросить кабель, но это отверстие, видимо, не предназначено для живых существ.
– Может, вы просто проглядели его, – пожав плечами, сказал Мередит. – Площади там порядочные: метров триста квадратных по дну плюс добрая сотня по внутренним стенкам. Есть где спрятать потайную дверь.
– Вряд ли они хотели что-то прятать, к тому же служебный вход обычно строится на виду.
– Что значит – не хотели прятать? Зачем же тогда им понадобился этот фальшивый вулкан? – заговорил Эндрюс.
– Я начинаю думать, что это чистая случайность, – ответил Хафнер. – Кратер имеет форму правильного цилиндра, внутренняя поверхность которого покрыта гладким на ощупь материалом, похожим на то, из чего сделан сам кабель, правда, он не такой липучий. Но снаружи нет и следа оплавленных лавой пород. Так что чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что создание фальшивого вулкана в целях маскировки не входило в планы прядильщиков…
– Прядильщиков? – Мередит нахмурился.
– Ну да, того загадочного народа, который все это создал, – с глуповатым видом пустился в объяснения Хафнер. – Видите ли, ребята из группы доктора Чанга называют эту чудо-машину Прялкой, ну, слово и прижилось, а я просто развил их идею. Так вот, мне кажется, что Олимп – это просто огромная куча земли, которую прядильщики выбросили, выкапывая убежище для своей подземной фабрики, а жар, исходящий от агрегата, придал породе ее нынешнюю форму.