- Знаем, как насолить, - говорит Сережка. - Пойдем... - И толкает меня под бок.
Вышли мы из толпы.
Сережка мне говорит:
- Ты не трус?
- Трус, - говорю.
Он помолчал и говорит:
- Так вот, приходи ты сегодня в одиннадцать часов на Угольную, я около трапа тебя ждать буду. И никому - ничего.
Пальцем помахал и пошел прочь.
Чудак!
Прихожу в одиннадцать на Угольную пристань. Фонари электрические горят, и от пристани на воду густая тень ложится - ничего не видать под стенкой. Дошел до трапа, на ступеньках сидит Сережка-Горилла. Сел я рядом.
- Что, - спрашиваю, - ты, дурак, надумал?
- Полезай, - говорит, - в тузик вон у плота, дорогой обмозгуем.
Рассмотрелся, вижу плот и тузик.
Пошел я по плоту, - не видать, где плот кончается. Ступил на воду, как на доску, и полетел в воду. Самому смешно: шинель вокруг меня венчиком плавает, и я - как в розетке.
А вода весенняя, холодная.
Я в туз. Пока вылез, хорошо намок.
Разделся я до белья - и холодно и смешно. Стал грести, согрелся.
- Ну, - говорит Серега, - начало хорошее. А сделаем мы вот что: я на "Юпитере" путевой компас из нактоуза выверну и тебе в мешке спущу.
- А как подойдем? Трап ты спросишь у охранников?
- Нет, - говорит, - там угольная баржа о борт с ним стоит, какого-нибудь дурака сваляем.
- Сваляем, - говорю.
И весело мне стало. Гребу я и все думаю, какого там дурака будем валять. Как-то забыл, что "союзники" там с револьверами.
А Сережка мешок скручивает и веревку приготавливает.
Обогнули мол. Вот он, "Юпитер", вот и баржонка деревянная прикорнула с ним рядом. Угольщица.
Гребу смело к пароходу.
Вдруг оттуда голос:
- Кто едет?
Ну, думаю, это береговой, - флотский крикнул бы: "Кто гребет?"
И отвечаю грубым голосом:
- Та не до вас, до деда.
- Какого деда там? - уж другой голос спрашивает.
А на такой барже никакого жилья не бывает, никаких дедов, и всякий гаванский человек это знает.
А я гребу и кричу ворчливо:
- Какого деда? До Опанаса, на баржу, - и протискиваю туз между баржой и пароходом.
Сережка окликает:
- Опанас! Опанас!
С парохода помогают:
- Дедушка, к вам приехали!
Залез я на баржу, с борта прыгнул на уголь и пошел в нос. А нос палубой прикрыт.
И говорю громко:
- Дедушка, дедушка, это мы. Какой вы, к черту, сторож! Вас палкой не поднять, - и шевелю уголь ногой.
Смотрю - и Сережка лезет ко мне.
Чиркнул спичку. А я стариковским голосом шамкаю:
- Та не жгите огня, пожару наделаете, шут с вами.
Сережка, дурак, смеется. А с парохода говорят:
- Да, да, не зажигайте спичек, мы вам фонарь сейчас дадим.
И затопали по палубе.