Стол дежурной сестры находился у входа в отделение. Освещенный лампой под абажуром, он был точно островок, затерявшийся в коридорном полумраке.
Заставленный коробочками с лекарствами, заваленный папками, листками направлений на анализы, стол выглядел неприступным бастионом военной медицины, приготовившимся к осаде.
Телефон, примостившийся у края, надрывался пронзительной трелью, но снять трубку было некому.
Дежурная сестра отлучилась со своего боевого поста.
Рогожин подошел к столу, снял трубку и поднес к уху. Возбужденный женский голос затараторил без остановки:
- Шурка, обалдела! Где ты ползаешь? Я такие новости разузнала, закачаешься! Вчера в ординаторской Светку с Виктором Петровичем застукали! Она у него на коленях устроилась, халат до пупа расстегнут, а тут Петровна со шваброй уборку вваливается делать!
- Потрясающе! - нарочито сдавленным голосом произнес Рогожин. - И что же дальше предприняла Петровна?
В трубке закашлялись:
- Ой, кто это?
- Майор Рогожин, - представился Дмитрий, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
- А где Александра?
- Может, в ординаторской. Расследует преступление, совершенное Светкой и Виктором Петровичем?! - подколол сплетницу Рогожин.
- Положите трубку! - приказал сердитый девичий голос. - Не занимайте служебную линию!
Он нажал на рычажки отбоя, постоял, вертя трубку в руке и оглядываясь куда же Шура запропастилась?
За матовым стеклом двери, ведущей к лестнице, Рогожин увидел силуэты двух человек. Один, судя по движению руки, порывался открыть дверь и войти в коридор, второй - видимый со спины - пресекал эту попытку.
Рогожин шаркающей походкой направился к бурно беседовавшей паре.
"Кто-то из молодых Шуру зажимает", - не без зависти подумал он.
Дежурившая этой ночью медсестра, незамужняя москвичка, приближавшаяся к опасному возрасту перезревшей невесты, нравилась почти всем мужикам отделения.
Неизменно приветливая, не употреблявшая никогда косметики, с короткой стрижкой, она располагала к себе с первого взгляда. Рогожину нравился именно такой тип женщин - без глупого кокетства, наигранной недоступности, рассчитанной на разжигание страсти у мужиков, и прочих дешевых ухищрений из арсенала опытных обольстительниц.
В Александре все было естественным.
- Вы, молодой человек, удостоверением перед моим носом не размахивайте! - слышался раздраженный голосок медсестры.
Ей отвечал высокий мужской голос:
- Но меня пропустили! Через КПП госпиталя пропустили, в корпус пропустили, а вы...
- Мне начхать, как вы пролезли! Посмотрите на время!