Да уж не беспокойтесь, спрошу, — пообещала Анна Николаевна, — и уже спрашивала. И мне рассказали, что в последнее время Аделаида Верченых к вам благоволила, — пригласила вас на свой последний вернисаж, а он был для очень узкого круга.
— Да, — неохотно ответил Пятаков, — и на инсталляцию. А она тоже была только для избранных. Вы не представляете, сколько у меня сразу появилось завистников!
— Кстати о завистниках, — задумчиво протянула Громова. — Вы не могли бы сказать, кто конкретно мог желать вам зла или причинить вам неприятности?
— Желать мне зла? — Художник оторопело уставился на свою собеседницу. — А что такое? Меня кто-то оклеветал?
— Возможно, что и так, мы проверяем. Так все же какие отношения у вас были с Аделаидой Самсоновной?
— Обычные, — угрюмо сказал Пятаков.
— Да? А мне рассказали, что буквально накануне вы с покойной крупно поспорили, — выбросила Громова из рукава козырной туз. — И о чем, интересно?
— Разве те, кто вам рассказал про наш спор, не слышали, о чем он был? — съязвил Пятаков. — Я оказался прав, Аделаида благоволила ко мне не просто так, она хотела иметь какие-то дела с моей женой, жена уже два года живет за границей…
В Германии, мне это известно, — вставила Громова и, видя, что Владимир Иванович неприязненно на нее покосился и замолчал, подстегнула его: — Ну-ну, дальше.
— Дальше и говорить нечего, я отказался наотрез. Аделаида же не любила, когда ей перечат, вот мы и расстались, недовольные друг другом.
— Это было за два дня до ее убийства?
— Зачем вы спрашиваете, если сами все знаете! — разозлился Пятаков.
— Однако после разговора с Аделаидой вы тем не менее звонили жене в Гамбург, и не один раз.
— Имею право!
— Разумеется, но, учитывая то, что до этого вы не звонили ей больше года и она вам тоже, это выглядит странно.
— Послушайте, я что, у вас подозреваемый номер один, раз проверяются мои телефонные разговоры. Может, и телефон поставлен на прослушивание?!
— Телефон ваш никто не прослушивает, но вы можете мне сказать, зачем звонили жене?
— Это никак не связано с убийством Аделаиды, и отвечать на такой вопрос я не буду, — твердо сказал Пятаков.
— Ну что ж, тогда скажите мне, уважаемый Владимир Иванович: в последнее время у вас не пропадали какие-либо вещи?
Пятаков рассеянно пожал плечами:
— Честно говоря, не могу припомнить.
Ладно, к этому вопросу мы еще вернемся, — зловеще протянула Громова. — А пока, может быть, вы мне расскажете, как обстояли у Верченых дела с противоположным полом?
— С мужчинами? Уж простите, но сплетни мне пересказывать неохота!
— Владимир Иванович, не забывайте, что вы находитесь с кабинете следователя. Если вам задают вопрос, то на него нужно отвечать, тем самым оказывая помощь следствию. И я вовсе не призываю вас пересказывать сплетни, я только прошу рассказать, что вам лично известно.