- Предложи ему руку и сердце, - посоветовал я.
- Нет, теперь никогда, - заметила Зверева. - Мое сердце отныне разбито раз и навсегда...
- Ничего, переживем, - заметила Зверева. - Мне от тоже как мужчина нравится, однако с его взглядами нужно было жить при Сталине.
- Да уж, вздохнул я. - Он нашу группу уже целый месяц натаскивает, объясняет политику партии на современном этапе. Если интересуетесь, заходите на его семинар. Даю гарантию - мурашки по коже забегают.
- Правда, что ли? - удивилась Зверева. - В таком случае, я заранее выражаю соболезнования родным и близким покойного...
- Точнее, покойных, - поправил я Звереву. - Нас двенадцать человек в одной могиле.
- Только и всего? - Зверева придала своему лицу лукаво-язвительное выражение. - А я вот подумала, что в одной могиле весь факультет.
- Возможно, согласился я, - все мы в одной могиле. Или, как сказал первокурсник Домбровский, то ли родственник, то ли однофамилец известного писателя, павшего жертвой культа личности, мы все тонем в одном болоте и даже не пытаемся вытащить себя за волосы...
- Ну, ВЯК себя давно из болота вытащил, - заметила Лена Хрусталева.
- И теперь топит в этом болоте других, - добавила Зверева, и мы втроем рассмеялись.
4.
С Леной Зверевой, как и с другими представительницами 25-й группы, я познакомился в колхозе, куда нас направили перед самым началом первого курса, помогать стране биться за урожай.
Лена Зверева мне сразу не понравилась. С первого взгляда. При всем желании я не мог назвать эту девушку не то чтобы красивой, но и даже просто симпатичной. Скорее, наоборот. У нее была отталкивающая внешность. Лена была девушка излишне тучная, низкорослая, с гипертрофированно развитой грудью, которая, как мне казалось, мешала ей при ходьбе. Вечно прищуренные глубоко посаженные глаза, казалось, иронично смотрели на окружающий мир.
Нос оккупировал рой желтоватых веснушек, которые тоже не придавали ее лицу очарования. Когда Лена улыбалась, ее улыбка походила на волчий оскал. Так что не зря она носила фамилию Зверева...
Когда я впервые увидел Звереву, то почему-то подумал, что ей доставляет удовольствие делать людям исподтишка мелкие пакости. Однако первое впечатление, как это часто и бывает, оказалось обманчивым. Лена была вредная и наглая не больше, чем другие. Впрочем, особой искренностью или душевностью она тоже не страдала. Лена Зверева относилась к тому типу людей, которые без выгоды для себя не сделают ни добра, ни зла.
Чтобы казаться внешне более привлекательной, Зверева вульгарно, с вызовом, красилась, размалевывая пухлое лицо в национальные цвета американских аборигенов. Одевалась она обычно в просторные хламиды, чтобы скрыть тучность. Однако ни косметика, ни одежда ее не спасали - наоборот, она превращалась в подобие огородного пугала. Лена не понимала, что, если природа не дала красоты, этому горю уже ничем не поможешь, а только еще больше испортишь производимое впечатление.