- Ты прекрасно знаешь, что меня бы здесь сейчас не было, если бы не Фредди.
- Но ты все-таки здесь, не так ли? - вкрадчиво возразил он. Серые глаза скользили по ней с холодным вниманием. - И ты могла бы перестать вести себя так, словно ужасно страдаешь от перемены образа жизни. Я уже говорил, что единственной причиной, по которой я вызволил из беды твоего брата, было желание моего деда.
- Хочешь сказать, что сам не желал бы видеть нас здесь?
- Я хочу сказать, что ты выбралась из трудной ситуации и...
- И должна быть тебе благодарна, - закончила Ли за него. Она почувствовала, как все ее благие намерения быть вежливой с этим человеком развеиваются словно дым. Снова то же самое.
- А разве не так?
- Да, так, - ответила она коротко. А про себя подумала, что оказалась в золоченой клетке, стала самой настоящей пленницей в такой ситуации, контроля над которой была лишена.
- Я не жду благодарности. Ли, - сказал он веским тоном. - Но я вправе ожидать, что ты перестанешь вести себя так, словно ты мученица в стане злобных врагов. А теперь, если хочешь, можешь пройти наверх и привести себя в порядок.
- Может, и захочу, - огрызнулась она, уязвленная его выговором, в общем-то сознавая, что сама спровоцировала его. - Где моя комната?
- Я покажу тебе. - Он двинулся вверх по лестнице, Ли последовала за ним.
Все в нем: жесты, речь, манера поведения, неприступный, холодный вид выражало самоуверенность, граничившую с высокомерием. Он был совершенно другим, чем те ребята, с которыми она встречалась в прошлом. И, как она прекрасно понимала, совершенно отличен от нее самой. Вот об этом не стоит забывать: они абсолютно разные люди.
По дороге Николас рассказывал ей о своем деде, о том, как сильно тот изменился, когда несколько лет назад умерла его жена.
- Дед почти не выходит из дома, - объяснил он. - Редко спускается вниз. Только в столовую во время обеда и в библиотеку - вот, пожалуй, и все.
Что за глупость? Зачем запираться от людей? - подумала Ли. Ее собственный дедушка пребывал в бодром настроении до самого конца. Даже в те последние несколько недель, когда болезнь окончательно сломила его, он все еще выходил на прогулки и старался быть, насколько это возможно, активным.
Ее комната располагалась на верхнем этаже, рядом с комнатой Фредди. Николас распахнул дверь, и она вошла внутрь. Ее чемоданы были уже внесены и стояли на полу рядом с гигантским старинным гардеробом. И вся отделка спальни была старинной, начиная с туалетного столика и стульев и кончая бюро, стоящим возле высокого арочного окна, и большой кроватью с пологом на четырех столбиках.