От стыда ей хотелось провалиться сквозь землю. Никогда она не чувствовала себя настолько униженной. Всюду искала его взглядом? - подумала она. Неужели это было так явно? От этой мысли она помертвела.
Лицо ее сильно побледнело, но голос остался спокойным и твердым, когда она ответила:
- Вы, должно быть, сошли с ума. У меня и в мыслях не было переезжать сюда. Николас убедил меня, что для блага Фредди будет лучше на некоторое время уехать из Йоркшира. Я вернулась бы в свой сельский дом хоть завтра, если бы не мой брат. А что касается Николаев... - Тут слова застряли у нее в горле. - Ха! Ваше воображение слишком далеко завело вас!
- Рада это слышать, - прокомментировала леди Джессика, подняв к лицу холеные руки и рассматривая длинные блестящие ногти. Затем она томно сложила их на коленях и испустила долгий вздох. - В конце концов, я бы не хотела, чтобы у вас были неприятности.
Ну конечно, с иронией подумала Ли, так я тебе и поверила - других забот у тебя нет.
- Прекрасно, - сказала она вслух. - Так мы закончили, наконец?
- Да. - Леди Джессика встала и смахнула воображаемые пылинки со своего пеньюара. - О да, еще последнее. Я так и не объяснила, почему Николас сказал вам, что мы с ним расстались. Я имею в виду, вам не показалось это странным?
- Вовсе нет.
- В общем, дело здесь в том, что я сама порвала с ним, и единственной причиной, почему он пошел вам навстречу, когда вы начали увиваться за ним, была именно эта. - Она улыбнулась лицемерной улыбкой. - Он был очень угнетен и, должно быть, подумал, что вы - это лучше, чем ничего.
Она повернулась, оставив Ли с раскрытым ртом, и вышла из комнаты, спокойно притворив за собой дверь.
Лучше, чем ничего, со злобой подумала Ли. Она схватила с кровати одну из подушек и швырнула ее в закрытую дверь, едва не сбив несколько фарфоровых безделушек на соседней полке.
От унижения и досады хотелось умереть. Как могла она позволить этой ненавистной женщине прийти в ее спальню и проговорить в течение получаса, беспрерывно оскорбляя ее? Впервые в жизни она позволила кому-то безнаказанно говорить грубости в свой адрес, даже не защищаясь как следует.
Леди Джессика застала ее врасплох, и к тому времени, когда Ли собралась с мыслями, было слишком поздно. Оскорбления были сделаны, обвинения брошены, и, хоть она знала, что большая часть их основана на лжи, на душе у нее было скверно.
Слова леди Джессики горели в ее мозгу. При желании она могла подробно восстановить весь их сегодняшний разговор, и каждое слово было для нее словно глоток уксуса.