Не знаю почему, но я ни на мгновение не подумал, что это случайность. Нет, я не был готов к такому повороту событий. Никогда в жизни никто за мной не следил вот таким вульгарным детективным способом, и мне ни за кем следить не приходилось. Скорее, можно назвать это легким озарением, подготовленным, впрочем, предыдущим ходом событий. Но в тот момент мне было не до этих размышлений.
Не надо быть умудренным читателем детективов, чтобы сообразить, как быстренько проверить такие подозрения. Я остановился у табачного ларька. Впервые в жизни меня порадовала небольшая очередь к окошку. Не торопясь, купил я сигареты, распечатал пачку, со вкусом закурил и прогулочным шагом направился к машине. Все заняло у меня минуты три-четыре. Я сел за руль, пропустил поток машин и выехал на шоссе. Тормозя перед ближайшим светофором, я глянул в зеркало: зеленый фургон ехал за мной чуть правее и через две машины. За рулем сидел пожилой седоволосый мужчина, коротко стриженный. Рядом с ним другой, помоложе, кажется, в кожаной куртке.
Теперь настало время для размышлений.
Официант проговорился, это ясно. А может, не проговорился, а просто доложил? Может, я его недооценил? И он перехитрил меня, сыграв дурачка, изобразив испуг? Нет, не похоже. Не могу поверить, чтобы в первом попавшемся мне официанте таился такой незаурядный драматический талант. Да и счет пока у меня, а это для него действительно угроза. Скорее всего, он решил угодить и нашим и вашим, захотел отделаться полуправдой тут и там. Ну что ж, ему же хуже. И тут я вспомнил, что не сообщал Горелову, из какой я газеты.
Как же они гак быстро меня вычислили? Правда, я за эти дни поднял уже достаточно большую волну: побывал в школе, у Латынина дома, разговаривал с Диной. Нигде я не просил молчать о моем приходе, и, если каждый, с кем я виделся, рассказал об этом хотя бы одному-двум знакомым, те еще двум и так далее, определить источник утечки теперь уже абсолютно невозможно. Тем более ясно, что какие-то выходы у этого Марата и его компании на окружение Латыниных имелись давно. Я подумал, что нельзя исключать и Кригера. Кому он успел рассказать, что собирается привлечь к этому делу меня?
Так, хорошо, отрицательный результат в науке, как известно, тоже результат. Неприятно только, что эксперименты ведутся на мне живом, однако тут уж ничего не поделаешь. Но почему тогда за мной начали следить лишь сегодня? Раньше я не замечал? Вряд ли. Ах да, официант! Если я прав и он действительно побежал докладывать, все встает на свои места. Я сделал ход и вот ответ.