Большинство людей, в том числе многие сотрудники полиции, считают "Интерпол" никчемной организацией. Дескать, она тяжела на подъем, сплошная бюрократия, а в общем одна только видимость.
В данном случае эта характеристика себя не оправдала. Ответ пришел через шесть часов. Бек и Кольберг устроились в доме у Рада.
Полиция Тринидада-Тобаго сообщала, что Бертиль Морд был задержан шестого февраля тысяча девятьсот шестьдесят пятого года за убийство смазчика, бразильца по национальности. В тот же день полиция рассмотрела его дело и нашла Бертиля Морда виновным в нарушении общественного порядка, а также в "джастифайэбл хомисайд", что в Тринидаде-Тобаго считалось ненаказуемым. За нарушение общественного порядка его присудили к штрафу в размере четырех фунтов. Смазчик пристал к женщине, находившейся в обществе Морда, и, следовательно, сам был виноват в том, что произошло. Морд покинул страну уже на следующий день.
- Пятьдесят крон, - сказал Кольберг. - Не так уж дорого за то, чтобы отправить на тот свет человека.
- Джастифайэбл хомисайд, - произнес Рад. - Это как же по-нашему будет? Шведский закон предусматривает право на самозащиту... Но как же все-таки перевести?
- Непереводимая формулировка, - сказал Мартин Бек.
- Несуществующее понятие, - подхватил Кольберг.
- Ну нет, - рассмеялся Рад. - В Штатах оно очень даже существует. Стоит полиции кого-нибудь убить - джастифайэбл хомисайд! Дословно оправданное убийство. Там без этого дня не проходит.
Наступила мертвая тишина.
Кольберг с отвращением отодвинул тарелку с недоеденным бутербродом.
Потом он жадно глотнул пива и вытер рот рукой.
- Так на чем мы остановились? У Морда тухлое алиби, а то и вовсе никакого. А он известный буян. А как с мотивами?
- Ревность, - сказал Мартин Бек.
- К кому ревновать?
- Бертиль Морд способен ревновать к коту, - заметил Рад и несмело усмехнулся. - Потому они и не держали кота.
- Не густо, - сказал Кольберг. - Перейдем к Фольке. У Фольке Бенгтссона нет никакого алиби и есть судимость за убийство. Но есть ли у него мотивы?
- Он ненормальный - чем не мотив, - сказал Рад.
- Если говорить об убийстве Розеанны Макгроу, - возразил Мартин Бек, то там был мотив. Правда, достаточно сложный.
- Чепуха, Мартин, - вмешался Кольберг. - Есть одна вещь, о которой мы с тобой никогда не говорили, но я об этом думал много раз. Ты убежден, что Фольке Бенгтссон был виновен в убийстве... Я тоже в этом убежден... А доказательства? Конечно, он тебе признался - после того как мы подстроили ему провокацию, а я сломал ему руку. На суде-то он отпирался. Что же было доказано? Только то, что он пытался изнасиловать или, возможно, - повторяю: возможно! - убить сотрудницу полиции, которой мы поручили заманить и соблазнить его и которая была почти раздета, когда он пришел к ней на квартиру. И вот тебе мое мнение: в правовом государстве Фольке Бенгтссон не был бы осужден за убийство Розеанны Макгроу. Доказательства слишком слабы. Не говоря уже о том, что у него психика не в порядке, а его вместо больницы заперли в тюрьму.