Еашш-руал Нераг каменной статуей сидел в своем кресле, оцепенело взирая на разворачивающийся вокруг кошмар. Его участие в командовании битвой не требовалось: каждый крейсер сражался за себя, заботясь, чтобы уничтожить как можно больше кораблей людей перед гибелью. Шансов у флота Империи Килрач уйти от поселения Джулиана не было!
— Повреждение всех отсеков, разрушен канал подачи энергии к главному аннигилятору, — с перебоями вещало центральное логико-аналитическое ядро, сообщая и без того понятную вещь: еще одного боя флагман не выдержит. — Общее падение мощности — сорок два процента, мощность защитного поля — восемнадцать процентов от нормы; фиксируется утечка кислорода на двадцать седьмом и пятнадцатом палубах. Боевая база противника в квадрате восемьдесят три ложится на вектор атаки; интервал безопасности — одиннадцать секунд, рекомендации отсутствуют.
Нераг отсутствующе смотрел на грозную серую тень, разворачивающуюся почти над ним. Корабли быстро сближались, но флагман уже не мог воспользоваться временным преимуществом своей позиции: главные и самые мощные орудия не действовали, запасов энергии могло хватить лишь для плазмоизлучателей.
Очевидно, так же решил тоа'аноа Еррах. Флагман слегка изменил курс, на мерцающих дисплеях появилась информация об отключении защитного поля. Оставляющая за собой клубы пара, мелкие детали, части обшивки, выплескивающиеся в пустоту и тут же тающие лоскутья пламени, громада мчалась точно на боевую базу, которой оставалось еще шесть секунд до выхода на атакующую позицию.
Правда, с тем же успехом у нее могло быть и два часа на разворот!
— Тревога первого уровня: пройдена точка невозвращения! — холодно проинформировал голос центрального ядра, которому не было дела до того, что существовать ему оставались считанные мгновения. — Уклонение невозможно…
— Кэра… — с нежностью прошептал еашш-руал секторального флота Империи Килрач Нераг за миг до всесокрушающего столкновения двух кораблей.
Он стоял над городом, жадно вдыхая наполненный озоном и влагой воздух. Молнии сверкали, казалось, на каждом пятачке неба, раскаты грома сливались в единый звук ужасающей силы; косые струи ливня хлестали по нему, ветер швырял прямо в лицо целые ведра воды — для До'оша сейчас ничего этого не существовало. В его душе кипела своя буря, выжигая последние остатки страха, сомнений, неуверенности, и ее удары были не менее страшны, чем яростный шторм на Аполлоне-2.
«Ты подставляешь плечо под этот груз, помогаешь им выпрямиться — и идти дальше твердой поступью, — зазвучал в трепещущем, гаснущем сознании килрача голос девушки. — И твоя награда — видеть их счастье, их покой, вернувшуюся уверенность в себе; и твой удел — стоять на вершине самой высокой горы, когда вокруг бушует самая страшная буря, принимая ее силу и ярость на себя, и быть готовой, если нужно, шагнуть вниз».