— Голос Чурбана мне как будто знаком… Не одна ли это из тех гнид, которые были здесь позавчера?
Максудов поднял палец, призывая к тишине. Сыщики, затаив дыхание, продолжали слушать разговор бандитов…
Липке лихорадочно соображал. «Жучок», установленный в кабинете Воротникова, принес совершенно неожиданные новости. Петров, в которого зашили алмаз, погиб в автокатастрофе и был опознан как совсем другой человек (удивительно, но тоже по фамилии Петров)! Выходит, Шредер на правильном пути! Если он найдет могилу и раскопает ее, то неминуемо завладеет алмазом. А уж тогда пусть начальство в Берлине решает, как действовать дальше: изъять бриллиант у Шредера здесь, в России, или дать ему контрабандой вывезти камень в Германию, чтобы конфисковать его там без всяких хлопот.
Сейчас резидента больше всего беспокоила невозможность прослушивания Шредера. В ближайшие часы решающие события должны произойти на кладбище, а «жучок», который он вчера так удачно прицепил к его пиджаку, либо молчал, либо хрипел грубыми голосами: «На эти баксы гудеть будем месяц! Подвезло нам с лохом!» — «Как бы он ментам не стукнул». — «А х… с ним. Загребут нас в ментуру, потом все равно отпустят… Давай подставляй стакан… А ты, милка, пока колбаску порежь…». Слушая это, Липке пожимал плечами. Похоже, шредеровский пиджак вместе с «жучком» попал к кому-то другому.
Резидент вышел из своей квартиры, спустился вниз и уселся за руль «Москвича».
Все объяснялось тем, что ночью Шредера основательно обчистили бомжи. Это были те бродяги, которых он застал на могиле. Увидев незнакомого человека, они удивились не меньше немца. Добро бы гулял по кладбищу днем, а то — в полночь! Тут наверняка что-то не так. Один из них проследил за подозрительным прохожим. Выявив место его ночлeга, он вернулся к напарникам, и все вместе они проникли в сарай.
Шредер сделался послушней ягненка, едва увидел над собой занесенный лом. У него конфисковали пиджак, ботинки с носками, часы и, разумеется, всю наличность — около двухсот долларов вместе с бумажником.
Искатель алмаза поблагодарил судьбу за то, что вообще остался жив. Остаток ночи он провел в лесу.
Босой, с исколотыми ногами, он вышел под утро нa станцию. На безлюдной платформе ему встретилась женщина — работница железной дороги. Шредеп представился ей иностранным туристом. Ездил любоваться фресками Загорского монастыря и на обратном пути был ограблен бандитами. Его избили раздели и выбросили из машины. У Шредера был такой вид, что не поверить было невозможно. Смотрительница вынесла ему из будки старые тапочки и позволила позвонить по служебному телефону.